Поводы для тревог. В России на минувшей неделе впервые за последние полтора десятка лет были официально подтверждены два случая заболевания полиомиелитом. Дикий, как его называют медики, вирус завезли из Таджикистана, где на сегодняшний день подхвативших эту заразу уже больше 80 и даже зафиксированы смертельные исходы.
Эксперты уверяют, что нынешняя ситуация для россиян серьезной угрозы не представляет. Но эпидемиологический контроль в стране на всякий пожарный усилен.
Есть, впрочем, область, требующая постоянного и неусыпного внимания, — положение дел с донорской кровью. До мировых лидеров тут нам еще далеко, а жар дискуссий вокруг, например, предложения сделать донорство безвозмездным, весьма высок.
Корреспондент НТВ Роман Соболь оценил плюсы и минусы.
Андрей прячет лицо. О том, что случилось, знают лишь жена и дочь, а остальным знать не обязательно. После аварии Андрею переливали плазму. Одно вылечили, другое покалечили. Донор был заражен СПИДом.
Татьяна Полетаева, в 2007 году — лечащий врач Андрея: «Огромная инфицированная доза была одномоментно введена пациенту».
Донора нашли. Врачи, оказывается, его запомнили, он им сразу не понравился. Говорили, что «какой-то мутный» был, подозрительный. Но это никого не остановило. Вообще-то плазму необходимо выдержать на карантине шесть месяцев. Если донор придет еще раз и успешно сдаст анализы, кровь, взятую полгода назад, можно считать безопасной. Но на костромской станции не хватало морозильников для хранения плазмы, вот и делали переливание, пока «продукт» не испортится. Это произошло в 2006 году. В наши дни, уверяют врачи, такого быть не может.
Наталья Зуева, врач-лаборант центра крови: «Человеческий фактор здесь исключен, руками человек уже ничего не трогает. Машина не ошибается».
Столичный центр крови оснащен высокотехнологичным «железом» не хуже орбитальной станции. В регионах картина попроще — дешевый больничный кафель, аппаратура «со стажем». Но скоро и туда доберется прогресс, уверяют чиновники. Оборудование закупается, и все будет, как в Москве.
Наталья Зуева, врач-лаборант центра крови: «Мы имеем уже результат. Вот чистенькие образцы, а вот и грязненькие».
Одно с подозрением на гепатит, второе — на сифилис. Эти препараты уничтожат, донорам сообщат о диагнозе.
Татьяна Голикова, министр здравоохранения и социального развития РФ: «Мы предъявляем очень высокий стандарт качества к учреждениям переливания крови, которые поэтапно, год от года, входят в программу. И оборудование, и услуги, которые мы предоставляем, абсолютно безопасны».
Вместе с техническим перевооружением ужесточили и лицензирование. Забирать, хранить, транспортировать и переливать кровь могут лишь сотрудники сертифицированных медучреждений. Это мера против черного рынка крови. Он процветал в 90-х, когда некие медбратья за копейки обслуживали доноров по деревням, а потом перепродавали кровь в городские клиники.
План развития службы крови России списан с европейского образца. Он, конечно, хороший, но всех российских нюансов, наверное, не учитывает. Например, в Европе 90 процентов доноров не получают никаких льгот и выплат. Россия тоже разворачивается в сторону безвозмездного донорства.
Владимир Григорьевич — ветеран движения. Он посчитал, что за все годы из него выкачали уже 20 литров — два ведра крови. Здоровье отличное. Жена тоже почетным донором стала. Они люди не богатые, и донорство помогало им подлатать семейный бюджет.
Алла Гвоздюк, почетный донор РФ: «Сейчас положение тяжелое в обществе, и эти деньги как-то поддерживают. Тем более плазменников. Они сдают два раза в месяц, 500 рублей и 500 рублей. Они на эти деньги какое-то время держатся».
У доноров есть федеральные льготы (их пока отменять не собираются), квартплата меньше, отпуск больше. Но «живые деньги» им доплачивали региональные бюджеты, и сейчас эти выплаты во многих регионах срезают. Станции забора крови рискуют недосчитаться своих ветеранов. Но врачи непреклонны: кровь за деньги — пережиток прошлого.
Вера Богданова, начальник управления организации службы крови Федерального медико-биологического агентства РФ: «В 90-е годы в донорство, к сожалению, пошел контингент, который считал донорство средством к выживанию».
Шли безработные или вовсе бездомные. Не кровь, а сплошная инфекция. Безвозмездное донорство и правда намного безопаснее.
София Голосова, заместитель директора «Центра крови» ФМБА РФ: «Только донор, который идет сдавать кровь, не думая о материальной компенсации, будет совершенно адекватно и оценивать свое здоровье, и отвечать на вопросы врача. То есть он не имеет никакого умысла в сдаче крови».
Сейчас донорство у нас активно пропагандируют, но до европейского уровня мы не дотягиваем по многим статьям.
Татьяна Голикова, министр здравоохранения и социального развития РФ: «Система информированности за последние два года дала существенный приток доноров. Золотой стандарт — 25 доноров на тысячу. Мы этого стандарта к сожалению, пока не достигли. В среднем по России за 2009 год — 14 человек на тысячу. А начинали с 12 в конце 2007 года».
Правда, разразился новый финансовый кризис, и в таких условиях трудно говорить о чистоте эксперимента: или люди опять заинтересовались «кровавыми деньгами», или же социальная реклама сработала.
Алексей Савельев, почетный донор России: «У нас же смертность в стране очень высокая. А так, если будет спасена хотя бы одна жизнь, это уже хорошо».
У многих даже зависимость некая возникает. Организм требует обновления. В модных клиниках омоложения есть весьма дорогая процедура очистки крови. А донор получает тот же эффект бесплатно.
Евгений Зайцев, спасатель МЧС, почетный донор России: «Как говорят врачи, если что-то случается, например, какая-то травма, у доноров значительно быстрее все заживает. Потому что у них уже поставлено в систему восстановление клеток крови».
Любопытная статистика: стать донором готовы 23 процента граждан, но в случае чрезвычайной ситуации свою кровь согласны отдать уже 75 процентов опрошенных.
В дни глобальных катастроф, общенациональных трагедий количество доноров всегда увеличивается в несколько раз. Сострадание, желание помочь — прекрасные качества. Вот только кровь или плазма, сданные добровольцами в минуты душевного подъема к жертвам катастрофы, скорее всего, не попадут. Они могут спасти чьи-то жизни, но позже. Поэтому, говорят врачи, донорство — это подвиг, который лучше подготовить заранее. И совершать его следует регулярно.
Увы, после разовых акций лишь один человек из 10 возвращается и вновь сдает кровь или хотя бы проходит медицинское обследование организма, подтверждающее, что он был здоров, когда сдавал кровь в предыдущий раз.
Алексей Замуриев, заместитель директора «Центра крови» ФМБА РФ: «Многие инфекции имеют так называемый серый период, когда они не определяются существующими методами исследований. И донор, сдавший кровь в такой серый период, казалось бы, совершенно здоров. Но кровь его потенциально опасна для применения в лечебных целях».
В первый раз Дима попал в больницу в 2,5 года — лейкоз. Сейчас, после очередной терапии, мальчику нужна донорская кровь. Много крови.
Врач: «Примерно до 60 литров компонентов крови».
В детской онкологии мало совпадения группы крови и резус-фактора. Чтобы не навредить больному ребенку, необходимо учитывать множество других биохимических особенностей. В Екатеринбурге лишь несколько подходящих доноров, и врачи не вправе просить их сдавать кровь так часто, как это нужно Диме.
Мама Димы: «Вот мне дали список. Обзваниваешь этот список, кто-то соглашается, кто-то нет. У кого-то есть возможность, у кого-то нет возможности. И так на протяжении всего лечения».
Пока им везло, добрые люди отзывались. Но вдруг когда-нибудь ни один из них не сможет помочь?
Вера Богданова, начальник управления организации службы крови ФМБА РФ: «Кровь нельзя взять ниоткуда. Это уникальный человеческий ресурс. Ее невозможно добыть из недр земли, собрать, вырастить. Кровь может дать только человек».
Минздравсоцразвития РФ