После присоединения Крыма и введения санкций против России отечественная промышленность столкнулась с серьезными рисками остаться без западных технологий. О том, сможет ли Россия сохранить сотрудничество с иностранными инвесторами, за счет чего государство может поддерживать проблемные отрасли промышленности и как скажутся на российском здравоохранении ограничения на закупку импортной медтехники, “Ъ” рассказал министр промышленности и торговли РФ Денис Мантуров.
Сейчас у многих возникли резонные опасения, что при дальнейшем обострении внешнеполитической ситуации Украина может ограничить поставки России продукции машиностроения. По вашим оценкам, насколько это будет критично? Какие есть варианты по импортозамещению?
— Наверное, я слукавлю, если скажу, что мы не боимся ни волка, ни совы. Это не так. Не могу сказать, что мы уверены на 100% в своих партнерах с Украины, скорее, я выскажу надежду на их надежность. Пока каких-либо действий со стороны украинских коллег по ограничению поставок не происходило. Все мы должны понимать, что у нас дорога с двусторонним движением. Мы каждый год подписываем соглашения, в рамках которых обеспечивается поставка комплектующих как из России на Украину, так и с Украины в Россию. Поэтому будет нелогично со стороны Украины объявлять ограничения на поставку их продукции нам, ведь они не смогут ее де-факто произвести без нашего участия. Если честно, у меня нет опасений, что трезвомыслящие производители на это пойдут. Это будет нарушение всего производственного цикла.
Отдельного внимания заслуживает вопрос, кто сможет финансово компенсировать их риски при реализации такого сценария. При этом у нас на сегодня достаточно механизмов и вариантов, для того чтобы найти альтернативные возможности выхода из ситуации, в случае если поставки все же ограничат.
А что касается европейских коллег, есть ли понимание по так называемой третьей волне санкций, в рамках которой может быть ограничено машиностроительное и производственное партнерство с Россией?
— А вы задавали этот вопрос европейским компаниям? Какие у них мысли относительно действий политиков и руководителей их стран?
Думаю, вы сами знаете, что наши европейские коллеги — люди, прямо скажем, хитрые и никогда напрямую не отвечают на такие вопросы.
— Так и мы не простачки! Но исходим мы из того, что пока не было слышно ни одного политического заявления относительно конкретных мер ограничительного характера в экономической сфере. Что касается наших партнеров — руководителей европейских предприятий, я предметно говорил со многими из них, каких-то реальных сигналов никто не получал. Более того, для меня было очень важно проведение нашей индустриальной конференции, которая состоялась в марте. Практически все зарубежные предприятия — наши партнеры на нее приехали. Прибыли японцы, корейцы, были представители практически всех стран Ближнего Востока, была представлена Европа: Франция, Германия, Италия, Польша, Нидерланды, если кого-то не упомянул, пусть не обижаются. Я общался с основными спикерами, которые участвовали в нашей панельной дискуссии, и они все говорят, что мы рассматриваем бизнес с точки зрения бизнеса, а политика пусть живет своей жизнью.
Понятно, что через экономические рычаги можно надавить — это ведь не украинская экономика, которая сегодня не имеет каких-то финансовых резервов, а у Европы они, конечно, есть. Но это будет достаточно странно. Подчеркну: санкции — это двусторонняя мера, она коснется и предприятий с иностранным капиталом, которые находятся на территории нашей страны, и предприятий, которые находятся на территории европейского пространства, и проектов кооперационных поставок. Проще говоря, наша страна сегодня — очень важный рынок для западных компаний, чтобы прекращать или даже просто ограничивать сотрудничество с российскими партнерами. В этом кардинальное отличие нынешней ситуации от времен холодной войны, когда Россия не была частью глобальных рынков. Уже много раз говорилось о том, что теперь экономические интересы разных стран тесно переплетены, мировая экономика — это единый организм, вы не можете отключить один орган так, чтобы не пострадали другие. К тому же необходимо учитывать, что США и Европа больше не обладают возможностью изолировать кого-либо, поскольку появились новые крупные экономики, особенно в Азии.
В последнее время Минпромторг часто обвиняют в лоббировании непопулярного закона о запрете и ограничении преференций для зарубежного медицинского оборудования. Можете пояснить, для чего вводятся эти ограничения?
— Скажу главное — изменения, заложенные в проекте этого документа, ни в коем случае не повлекут ухудшения качества медицинского обслуживания пациентов. Здоровье россиян — это незыблемый приоритет наших действий и инициатив. А теперь давайте определимся с понятиями. Работа над постановлением, в том числе над списком медицинской продукции, на госзакупку которой вводятся ограничения, продолжается. Учитывается позиция всех заинтересованных сторон, в том числе медицинского сообщества. Запрет не касается медтехники, которая не производится в России или же выпускается всего одним производителем. Практически все перечисленные в нем медицинские изделия имеют двух и более российских производителей. Причем по этой продукции они уже имеют долю более 30% (плюс-минус по всем наименованиям).
Запрет по отношению к зарубежным поставщикам является устойчивым стимулом для организации производства на территории РФ и локализации технологий. Обращаю внимание на то, что в России более 85% всего медоборудования закупается по госзаказу. В фармацевтике этот процент меньше: госзаказ составляет 40%. В рамках нового закона мы предлагаем крупным поставщикам долгосрочные контракты на поставку на четыре-пять лет, если они будут осуществлять локализацию производства на территории РФ. То есть новые правила, скорее, избавят российский рынок от посредников и дилеров, которые делали серьезные накрутки на продукцию, что снижало эффективность госпрограмм по закупке медтехники.
В наших интересах создавать СП с иностранными производителями медтехники в тех областях, где у России есть технологическое отставание. Важно заинтересовать производителей современной медтехники трансфертом технологий в нашу страну. Иными словами, будет осуществляться локализация производства в России самой современной медтехники, происходить передача технологий, и благодаря предлагаемым мерам удастся обеспечить устойчивое развитие российской медицинской промышленности в долгосрочной перспективе. Еще раз подчеркну: с учетом того, что в оcновном в этом вопросе речь идет именно о госзакупках, которые осуществляются на бюджетные деньги. Нет никакого смысла поддерживать посредников и дистрибуторов, которые ввозят в страну иностранную медтехнику. Нам необходимо создавать свою мощную индустрию. И у нас есть все возможности и средства для того, чтобы наши предприятия создавали высокого уровня технику и выводили ее на рынок.
Интервью взял Егор Попов
Ознакомиться с полной версией интервью можно по ссылке