«Мы сейчас ещё построили дополнительные производственные мощности. И вопрос культивирования живых клеток, что является базой, для того чтобы создавать различные типы вакцин, у нас освоен, мы уверенно владеем этой технологией. Я думаю, что здесь мы можем оказать хорошую помощь, плюс все вопросы, связанные с выпуском лекарственных препаратов: аттестованные площадки GMP-сертифицированные и так далее. Это то, что должно быть у любой фармацевтической компании, если мы говорим не только о российском рынке, но и об экспорте, поэтому с точки зрения поддержки коллег, которые занимаются вакциной, мы готовы предоставить мощности и будем вместе работать. Предварительная договорённость у нас уже есть», — подчеркнул Дмитрий Морозов.
Эксперт также рассказал, что сейчас компания работает над одним из проектов в области онкологии совместно с Институтом молекулярной биологии им. Энгельгардта. Он касается препаратов на основе онколитических вирусов, которые потенциально могут найти применение для лечения рака головы и шеи. Компания видит в данном направлении большую перспективу, поскольку лечение таких сложных заболеваний, как онкологические, в основном на стыке различных подходов, и использование вирусных частиц как носителей-агентов для элиминации опухоли представляется очень перспективным.
В то же время Дмитрий Морозов попросил председателя Правительства РФ Дмитрия Медведева выдать поручение, чтобы была возможность совместно, производителям и исследователям, поработать над законодательной базой, поскольку для всех уже очевидно, что применение таких новых технологий, как генно-терапевтические препараты, для лечения сложных, редко встречающихся форм генетических заболеваний, относит такие изобретения к классу орфанных препаратов.
«Во всём мире, — заметил гендиректор «БИОКАДа», — такие препараты уже давно идут по программам раннего доступа или регистрации на условиях. К сожалению, сегодняшняя законодательная база в стране это не позволяет делать, и зачастую мы, исходя из того, что это не предусмотрено в законе, вынуждены проводить исследования, которые наши коллеги за рубежом уже не делают. Они со второй фазы внедряют в клиническую практику эти препараты, а мы идём на третью фазу, мы занимаемся дополнительными исследованиями, в которых в принципе нет необходимости, потому что в основном это всегда речь идёт о терминальных больных».