Пандемия COVID-19 имеет для фармацевтической отрасли множество последствий, среди которых и изменение государственной политики контроля за ценообразованием. Во время эпидемии спрос на некоторые препараты вырос в несколько раз, вслед за ним устремились ввысь цены. Реакция правительства не заставила себя ждать: оно подготовило проект постановления о регулировании предельных цен. Причём речь в документе идёт не о препаратах из перечня ЖНВЛП, цены на которые государство десять лет держит железной рукой. Власти намерены контролировать цены на любые препараты, если они поднимутся более чем на треть. Идея в целом понятна. Но, как часто случается, дьявол кроется в деталях.
Правительственный проект подразумевает, что в случае чрезвычайной ситуации ответственное ведомство сформирует перечень лекарств, подорожавших более чем на 30 %, и введёт на них предельные цены и максимально допустимые розничные наценки. Сейчас такая функция закреплена за Минздравом, и, вероятнее всего, данные будет собирать именно это ведомство. Инициатива по ограничению цен будет исходить от федеральных органов исполнительной власти или регуляторов в регионах. В чём опасность этого механизма?
В России выпускается множество препаратов стоимостью до 100 рублей, для которых тридцатипроцентная индексация цены не существенна. Есть и дорогие лекарства, объём реализации которых в отдельно взятом регионе не превышает 5–10 упаковок. Регулирование и тех и других не имеет смысла. Во-первых, Минздрав могут засыпать необоснованными предложениями, что создаст лишнюю нагрузку на ведомство. Во-вторых, стоит ограничить цены на самые дешёвые препараты, и их производители могут прекратить выпуск. Многие предприятия и без того балансируют на грани рентабельности.
Ключевая проблема в том, что перечень планируется формировать по торговым наименованиям, а не по действующему веществу. На российском рынке, в особенности в недорогом сегменте, много конкурирующих препаратов с одинаковым действующим веществом. К примеру, зелёнку производят десять предприятий, и в какой-то момент одно из них, продававшее препарат дешевле остальных, повышает цену на 30 %. Есть ли смысл вмешиваться? Очевидно, что нет, поскольку есть аналоги с более высокой ценой.
Решить противоречия поможет конкурентный анализ цен препаратов на основе одного действующего вещества. Наша организация предлагает добавить в проект постановления пункт о том, что предложение о регулировании цены препарата должно содержать информацию обо всех торговых наименованиях в рамках рассматриваемого МНН в эквивалентных лекарственных формах. С таким предложением в августе мы обратились в Торгово-промышленную палату.
Собирать дополнительную информацию для такой аналитики регуляторам не придётся. Оперативный мониторинг цен на социально значимые товары был предусмотрен планом правительства по борьбе с коронавирусом от 17 марта этого года. Аптеки во всех регионах еженедельно отчитываются Росздравнадзору об актуальных ценах на препараты.
Подход, при котором решение о регулировании цены принимается в рамках МНН, более объективный. Он позволяет оценить конкуренцию и избежать риска прекращения поставок самых дешёвых торговых наименований. Это удобно и регуляторам, которые в последнее время стараются более взвешенно подходить к контролю цен на лекарства из списка ЖНВЛП. Тем более не стоит закручивать гайки производителям препаратов, ценообразование которых раньше не регулировалось.