Столкнувшись с новыми вызовами, наша страна стала остро нуждаться в перестройке ряда секторов народного хозяйства. Исключением не стала и фармацевтическая отрасль. По данным центра макроэкономического анализа и прогнозирования, доля импорта фармацевтических товаров из объявивших санкции стран в потреблении российской экономики составляет 48,2%. Подобная ситуация делает нашу страну крайне уязвимой перед остановкой поставок препаратов из этих стран.
Многие люди воспринимают возможный уход зарубежных фармкомпаний как благоприятный фактор. Однако, поскольку не все препараты технически возможно производить, даже получив принудительную лицензию на основании 1362 статьи ГК РФ, может возникнуть ряд социальных проблем. Наиболее критичным в данном случае становится положение с биопрепаратами и лекарственными средствами передовой терапии.
Например, если рассматривать CAR-T-терапию в нашей стране, то зарегистрированных отечественных препаратов нет. Более того, редкие попытки создать отечественный коммерческий продукт до сих пор не увенчались успехом. Сотрудничество компании Biocad с НМИЦ им. В.А. Алмазова, которое было направлено на создание подобных препаратов, прекратилось. О проекте «Р-Фарм» с ПМГМУ им. И. М. Сеченова ничего не известно.
Неготовность системы здравоохранения покрывать высокие затраты передовой терапии приводит к отсутствию достаточного экономического стимула фармкомпаниям для проведения разработки отечественных аналогов.
Наиболее перспективным направлением развития, которое может позволить обеспечить передовой терапией наших граждан, является совместная работа индустриальных игроков с академическими партнерами. В России уже имеется ряд центров, которые относительно недорого проводят передовую терапию. Например, НМИЦ гематологии совсем недавно провел CAR-T-терапию в качестве первой линии. Отличительной особенностью данного кейса является стоимость такого лечения – 1 млн рублей против 20 млн рублей у зарубежных партнеров. Конечно, в данной ситуации фармкомпании не могут конкурировать с исследовательскими учреждениями с такими низкими ценами, но и медицинские центры не могут дать необходимые объемы.
Решением проблемы может быть введение финансирования на высокозатратную терапию с использованием фармакоэкономического показателя «Порог готовности платить». Это параметр, который определяется как готовность государства платить за каждый продленный год жизни гражданина. Существуют разные подходы к вычислению этого параметра и разные методики подсчета. В России подобный подход до сих пор не внедрен. Данную меру обсуждают уже несколько лет, и в современных условиях, когда Россия рискует потерять доступ к некоторым препаратам передовой терапии, подобный механизм станет тем самым стимулом для отечественной R&D-индустрии начать собственные разработки в данных направлениях. Очевидно, что ввиду будущей экономии федерального бюджета подобная система не будет внедрена в полноценном виде из-за недостатка средств. Та же программа 14 высокозатратных нозологий уже сталкивалась с недостатком выделенных на нее денег. Но шаги в этом направлении необходимо сделать, чтобы обеспечить если не всех пациентов, которым жизненно необходима терапия такого рода, то хотя бы существенную их часть.
Наиболее крупные университеты и институты России располагают в своем составе лабораториями и научно-исследовательскими центрами, которые имеют большой потенциал при фокусировании на выпуске коммерческого продукта. Наверное, наиболее успешный пример такого производства в нашей стране – это выпускаемые НИИТО инженерии МГУ совместно с индустриальными партнерами митохондриально-направленные антиоксиданты. Они только начинают раскрывать весь свой потенциал, находя свое применение в терапии синдрома сухого глаза и косметических средствах.
Подобные практики должны стать основой для формирования самодостаточной R&D-индустрии современной России, которая, может быть, и не станет самой передовой в мире, осуществляя исследования с бюджетом на десятки миллиардов долларов, но будет отвечать на запросы наших граждан, предлагая современные и качественные лекарства.