Фармацевтическая отрасль отличается высокой степенью международной кооперации, однако мировые экономические и политические кризисы оказывают влияние даже на самые стабильные отрасли. Российский фармрынок был и пока остается импортоориентированным как в отношении ввоза готовых лекарственных форм, так и в части закупок субстанций, оборудования и расходных материалов.
Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) с помощью данных ФТС рассчитал степень зависимости российских отраслей от импорта из недружественных стран. С этой точки зрения самыми уязвимыми оказались фармацевтическая и химическая промышленность. В секторе лекарственных средств и материалов доля импорта из недружественных стран в конечном потреблении составляет 48%, в промежуточном – 21%. По данным ФТС, в 2021 году Россия ввезла фармацевтической продукции из-за рубежа на $13,8 млрд, из которых почти 75% – из стран Евросоюза, США и Великобритании.
С одной стороны, российская фармацевтическая индустрия не попала под прямые санкции, и, несмотря на кризис, значительное количество международных фармкомпаний заявляют о приверженности российскому рынку и продолжают поставки лекарственных препаратов. С другой – фармотрасль значительно пострадала от побочных эффектов санкций в других отраслях экономики, проблем с организацией логистики и сложностей с оплатой поставок.
С какими сложностями сталкиваются сегодня российские фармпроизводители, которые продолжают развивать экспорт? Видят ли фармпроизводители перспективы? Возможно ли сохранение политики отрытых дверей в вопросах развития фармацевтической промышленности и системы здравоохранения?
В сфере внешнеэкономической деятельности фармрынок России действительно претерпевает довольно заметные изменения. Во-первых, надо констатировать, что мы совершенно точно зависим от импорта значительного ассортимента как готовых ЛП и сырья для их производства, так и довольно широкой номенклатуры всевозможных вспомогательных веществ, комплектующих и расходных материалов для производства. Во-вторых, даже несмотря на тот факт, что прямые санкции фармрынка практически не коснулись, есть масса косвенных факторов, которые самым серьёзным образом изменили условия логистики и оплаты за поставленные товары, так что нравится нам это или нет поменялись и условия работы на рынке.
В отношении поставок готовых ЛП (ГЛП) и активных фармацевтических ингредиентов (АФИ) динамики разнонаправленные, в первом случае объёмы поставок заметно сокращаются в натуральном выражении, во втором, демонстрируют небывалый рост. Причины тут не только в активном развитии отечественного фармпрома, хотя здесь действительно фиксируется всплеск активности, но и как раз в тех изменениях, которые простимулировала текущая кризисная ситуация. Зарубежные поставщики ГЛП сейчас, например, очень пристально анализируют эффективность своих продуктовых портфелей на российском рынке, вариантов тут много, начиная от полной или частичной локализации производства, заканчивая сворачиванием поставок отдельных SKU. В последнем случае чаще всего речь идёт об отказе от отдельных форм выпуска, которые значимой роли для конкретного бренда не играют. Но есть и примеры полного сворачивания поставок отдельных продуктов, чаще всего из-за активного давления конкурентов, в т.ч. со стороны российских компаний.
Что касается АФИ, то тут всплеск активности поставок связан помимо замещения импортной продукции и с естественным желанием российских компаний сформировать запасы сырья, которое в свете укрепления рубля стало заметно дешевле (значительная часть контрактов на поставки сырья номинирована в валюте).
Очень важно, что фармрынок России не стал закрываться от поставок европейских ГЛП и АФИ, мы остаёмся открытыми для сотрудничества и, несмотря на относительно сложный с точки зрения экономики период, он интересен с точки зрения будущих перспектив развития. Этот факт открытости очень хорошо заметен в отношении рынка фармацевтического сырья, вспомогательных веществ и компонентов, тут после отказа или невозможности поставлять те или иные позиции из Европы отечественные компании сравнительно легко нашли альтернативы в других регионах, прежде всего в странах Азиатско-Тихоокеанского региона. Вообще мы немного не задумываемся об этом, но сейчас наблюдается очень важный, если не сказать, исторический этап развития российского фармрынка, в ходе которого меняется направление движения, рынок перестаёт быть европоцентричным и движется к модели многовекторности. Вообще справедливости ради надо сказать, что этот процесс стартовал даже не после начала СВО, а ещё на ранних стадиях пандемии COVID-19, но тогда речь шла об относительно небольшом спектре продукции, текущие перемены уже носят глобальный характер.
Конечно, эта многовекторность полностью сформируется не завтра, мы только вступили на этот путь и уж тем более, надеюсь, не найдётся никого, кто будет пропагандировать идею закрытости, ограничения поставок от европейских или американских партнёров и т.п., думаю всем понятно, что сформировать полностью самодостаточный рынок в современных условиях задача технически не выполнимая ни для одной страны мира.
В любом случае будет существовать международная кооперация и разделение труда, российскому фармрынку только нужно занять своё достойное место в этой глобальной корпорации, соблюдая при этом интересы собственной экономики, промышленности и системы здравоохранения. И у нас есть абсолютно всё, чтобы эту задачу реализовать на относительно небольшом горизонте планирования.
В текущих реалиях Европа не самый разумный вариант. Что касается Ближнего Востока, то там ограниченное число населения. Безусловно, в этом регионе есть перспективные страны, но, например, в том же Иране уже сформирована своя промышленность, и там сложно иметь дело. Поэтому наибольшие перспективы сейчас связаны с азиатскими странами. Мы, например, готовимся к открытию представительства в Китае, оно будет заниматься в первую очередь закупкой материалов, по которым у нас достаточно серьезный оборот. А в дальнейшем мы будем использовать представительства для развития поставок в Китай, а также производства продуктов на китайских площадках.
Сегодня выходить на новые рынки Европы и Америки – так себе авантюра. Например, мы притормозили наши планы по выходу на европейский рынок, поскольку считаем, что решения европейских регуляторов в текущей ситуации будут скорее политическими, чем рациональными и практическими. Поэтому мы, как и раньше, ориентируемся на рынки Ближнего Востока, Юго-Восточной Азии, Латинской Америки, и видим в них большой потенциал, особенно в вопросах вакцинации и противогриппозных вакцин. Кроме того, на наш взгляд, на этих рынках есть перспективы для препаратов, направленных на борьбу с заболеваниями в области женского или мужского здоровья. Вот здесь мы находим очень большой отклик.