В Белгородской области началось активное формирование биофармацевтического кластера, о котором было заявлено в 2010 году. Тогда департамент экономического развития области подал заявку на его создание в Министерство промышленности и торговли РФ. В то же время была принята стратегия развития отрасли «Фарма 2020», по которой к 2020 году доля продукции отечественного производства в общем объеме внутреннего рынка должна составить не менее 50% в стоимостном выражении. Первой компанией биофармацевтического кластера Белгородской области стала «Белфармаком». Она специализируется на разработке и производстве ветеринарных препаратов, не имеющих прямых аналогов в России. Генеральный директор Дмитрий Григорьев рассказал каково быть первым – что дает компании участие в фармакластере и какую реальную помощь готово оказать государство молодому инновационному бизнесу.
«Белфармаком» вышла на рынок шесть лет назад, а сегодня работает с предприятиями из 48 регионов России, экспортирует в Белоруссию и готовится освоить рынок Казахстана. Весьма стремительный рост. С чего начинали?
— Мы развивались поступательно, компанию создали в августе 2008 года. В области динамично развивалось производство мяса птицы и свинины, и мы в Группе компаний «БАСК» (группа компаний, которая объединяет 10 бизнесов с разными направлениями деятельности. – примеч. ред.) подумывали о том, что область аграрная, а своего производства ветеринарных препаратов не было. В это время к нам пришел Сергей Мелихов – кандидат ветеринарных наук, автор множества разработок ветпрепаратов, сказал, что знает, как их внедрить в жизнь. Мы долго разрабатывали бизнес-план и в итоге создали компанию «Белфармаком», а Сергей стал нашим директором по производству. С этого все и началось. Была идея сразу построить свое производство, но потом поняли, что нужен период на раскачку. Его удалось миновать без огромных инвестиций, используя контрактное производство.
В 2011 году мы создали собственное производство на площадке бывшего витаминного комбината, в помещениях, где ранее уже выпускали ветпрепараты. Инвестиции были небольшие, я не могу сказать точную сумму, но затраты были на ремонт помещения, приобретение некоторого оборудования и на приведение помещения в соответствие с лицензионными требованиями. Основную часть расходов составляла арендная плата, она была высокой, потому что помещение было высокой степени готовности. Для нас это стало решающим фактором, чтобы начать строительство собственного завода в промпарке «Северный».
Новую производственную площадку вы запустили меньше месяца назад, ее мощность в три раза превышает ту, что была. Насколько вы готовы увеличить производительность, и отвечает ли спрос объемам вашего предложения?
— Мощность нового производства – 110 тонн в месяц при односменном режиме работы. При наличии спроса ежегодно мы сможем выпускать до 1,3 тыс. тонн препаратов, а оборот предприятия при выходе на полную мощность составит до 1,5 млрд рублей с рентабельностью не менее 12%. Мы инвестировали в строительство этой площадки 110 млн рублей, но в целом проект оценивается в 150 млн, тут еще многое предстоит доделать. Я думаю, проект окупится в течение трех-пяти лет.
Помогла программа губернатора по созданию промпарка «Северный», которая дает молодой компании возможность выкупать помещения в рассрочку. Мы воспользовались ею, но потом помещение выкупили досрочно, поскольку была программа субсидирования части затрат на выкуп помещений в промпарках в объеме 5 млн рублей.
В данный момент мы производим семь антибактериальных препаратов, пять кормовых добавок и кокцидостатик – это лекарство для птиц против внутриклеточных паразитов. В разработке отдела по развитию еще 10 новых ветеринарных препаратов.
Вы позиционируете себя как инновационная компания, которая основной упор делает на научно-исследовательскую деятельность. Расскажите об этом, прямо скажем, нетрадиционном для многих отечественных компаний направлении, ведь большинство хотят взять уже готовое, а не выдумывать свое?
— Мы не против внедрять в производство готовые разработки сторонних авторов. Вопрос в том, какая у них степень готовности. К нам обращаются авторы из разных регионов, но зачастую люди просто не отдают отчета в том, что коммерческий продукт и изобретение – это совершенно разные вещи. Есть много классных идей, но они некоммерциализируемые. От идеи до рыночного продукта – пропасть, но изобретатели – не коммерсанты и они этого не понимают. Начинают доказывать, что препарат имеет высокую клиническую эффективность. Считаем, сколько это будет стоить и выходит, что к примеру, норматив затрат у сельхозпроизводителя на ветрпрепатраты, условно говоря, 1 рубль, а предлагаемый препарат стоит 7 рублей. Конечно же, это никто не будет покупать, хотя такой препарат может показывать очень даже высокую клиническую эффективность.
Сделать из идеи продукт, который был бы востребован и продавался на рынке, – очень сложная задача. Мы смогли ее реализовать и довести наши разработки до рыночного потребителя, добавляя в продукты свойства, которые важны нашим клиентам (например, достигая растворимости препарата, при котором он не выпадает в осадок в течение всего периода применения).
Сейчас у нас 13 собственных препаратов. Каждый новый препарат нужно зарегистрировать, а до регистрации подготовить достаточно объемное регистрационное досье. Получается, что от того момента, когда продукт у тебя уже есть и ты знаешь, как он будет работать, до момента, когда ты начнешь его продавать, проходит как минимум год, и это если вообще все удачно сложилось. В этом сложность запуска новых продуктов на нашем рынке. В связи с высокой конкуренцией и динамичным развитием птицеводства и свиноводства в России нашим клиентам нужны все новые и новые препараты для того, чтобы обеспечивать их регулярную ротацию. Основная проблема современной ветеринарии – быстрое привыкание микрофлоры (снижение чувствительности), и, если мы хотим оставаться на рынке, нам в любом случае нужно постоянно разрабатывать новые продукты.
Сколько вы готовы вложить в науку, видите ли потенциал направления и где ищете «мозги»? Существует мнение, что все стоящие специалисты давно на Западе.
— Сегодня наши основные инвестиционные расходы – это вложения в стройку и создание новых продуктов. С «мозгами» действительно все сложно. Дело не в том, что нет «мозгов» как таковых – не все они утекли на Запад. Проблемы две: готовность этих «мозгов» генерировать идеи и в готовность работать на результат.
Мы применяем в своей работе технологии целевого управления, когда сотрудник ориентирован и замотивирован на результат. Я всегда коллегам привожу пример с водителем: например, поехал он за 200 км отвозить препараты, ехал, очень старался, но преодолев путь в 199 км, решил развернуться и поехать назад – устал. В итоге куча убытков компании (израсходованы в пустую топливо, время водителя, ресурс автомобиля) и клиенту (он не получил вовремя нужный продукт), хотя водитель приложил массу усилий, ценного для компании результата от его усилий нет. В России мало кто понимает: не важно, сколько времени и сил ты потратил, – важно какой результат в итоге ты принес своей компании.
В разработках это в сто раз ощутимее. При создании новых продуктов нужно генерировать именно продукт, а не виртуальные изобретения. И реально продаваемый на рынке продукт – это ценный результат, а абстрактная идея (пусть даже запатентованная) – это всего лишь идея, которая до продукта может и не дойти. Сейчас очень тяжело найти людей, которые ориентированы на личную результативность.
Мы вкладываем в разработки существенную долю своей прибыли, поскольку для нас это важная составляющая. А так как мы еще не охватываем весь спектр тех препаратов, которые могли бы производить, потенциал у нас очень высокий.
Насколько высокий? Это к вопросу о выходе на новые рынки, в частности казахский. Как вы оцениваете перспективы?
— Армения, Белоруссия, Казахстан – это наши перспективные направления. В Белоруссию мы уже экспортируем продукции на несколько миллионов рублей в год. В Казахстане отрасль пока в зачаточном состоянии, но интерес к нашей продукции есть, мы уже поставляем туда наши препараты. В Армении были в апреле этого года. Рынок там микроскопический по сравнению с масштабами даже Белгородской области, но перспективы есть. Поэтому, как только они присоединятся к Таможенному союзу (ТС), мы сможем поставлять препараты. Пока они не являются членом ТС, мы должны там регистрироваться, а это дополнительные временные и финансовые затраты.
В Европу пока не поставляем, но наше новое производство, когда будет аттестовано по GMP (международная система норм, правил и указаний в отношении производства в том числе и лекарственных препаратов. – прим. ред.), позволит нам заняться и этим направлением. Ищем варианты выхода в Азию. Пока это самый начальный этап работы, но перспективы есть.
Правительство области активно продвигает создание биофармацевтического кластера. Вы как первое его предприятие ощущаете поддержку со стороны властей?
— Мы однозначно ощущаем эту поддержку. Есть инициативы по созданию промпарка «Северный», есть субсидии, которые выделяются на поддержку инновационных компаний. В прошлом году мы, к сожалению, ее не получили, потому что нам вовремя не оформили патент. Заявку на него мы подали еще в 2012 году, а получили патент только в этом. В 2011 году по старым правилам получали субсидию на затраты, понесенные инновационными компаниями на аренду помещений и разработки, а также нам субсидировали лизинговые платежей за наши грузовые автомобили.
Фармацевтический кластер подразумевает взаимодействие его членов между собой. Внутри кластера нам помогли выйти на контакт с БелГУ, оказалось, что у них есть интересные разработки по ветпрепаратам, а так бы, может, и не узнали бы об этом. С Белгородской сельскохозяйственной академией подписали договор на разработку новых препаратов, рассматриваем, как мы можем сотрудничать с другими участниками кластера в части продажи продукции. Кластер только формируется, нам обещают поддержку наших маркетинговых мероприятий и централизованного обучения персонала, например, по правилам нужного нам стандарта GMP. Собираются поддерживать разработку сайтов, проводить выставки, словом, есть действенные инициативы, которые будут очень полезны.
«Белфармаком» — активный участник областного плана мероприятий по переходу сельхозтоваропроизводителей региона на потребление ветпрепаратов местного производства. Какие преимущества дает вам участие в программе?
— Это как минимум посыл. Когда люди сидят на кухне или ставят «лайки» в соцсетях – все патриоты, а когда дело касается покупки российских товаров, патриотизм заканчивается. Есть стереотип, который сформировался в 1990-х годах, что европейская продукция качественнее нашей, хотя мы на опытах доказали, что наши продукты бывают даже лучше по ряду преимуществ, но такой стереотип есть и его очень тяжело переломить. Импортозамещение – это посыл нашего губернатора: если мы можем оставлять деньги в области, что поможет приросту местных налогов и созданию новых рабочих мест, то давайте это делать. Ежегодно из Белгородской области миллиарды рублей уходят в Испанию, Украину, США, в другие страны. Не все компании понимают риск, что если завтра закроется граница, то в Россию резко могут перестать поступать зарубежные препараты. Мгновенно сменить схемы лечения будет очень сложно. Мы работаем на сырье, которое закупается в России и в Китае, поэтому даже в случае введения санкций, мы продолжим делать нашу продукцию и сможем своевременно обеспечивать ветпрепаратами своих клиентов. Плюс к тому, стимулируя внутренний спрос, мы можем стимулировать рост ВВП. Безусловно, есть иностранные товары, от которых мы не можем отказаться, но сегодня очень многое мы можем заменить отечественными продуктами, в первую очередь в области товаров B2B («бизнес для бизнеса»).
В чем вы ощущаете изменения после этого посыла, который был озвучен почти четыре года назад? Его услышали?
— К сожалению, примерно только половина наших клиентов этот посыл поддержала, но изменения все равно ощутимы. И потенциал роста огромный.
Получается, план мероприятий носит только рекомендательный характер?
— У нас же есть законодательство, по которому мы не можем ограничивать рынок. Никаких привилегий при заключении договоров с агрохолдингами план мероприятий, конечно, нам не дает. И этот посыл работает в первую очередь благодаря авторитету губернатора.
Хотя, например, государство поддерживает отечественных производителей мяса, без поддержки нашему мясу было бы трудно конкурировать с производителями из более жарких стран, да еще и получающих ощутимые дотации от своих государств. Наши производители мяса в свою очередь могли бы тоже подержать отечественные компании, покупая у них, например, ветпрепараты.
Беседовала Елена Бодренко
Источник: ABIREG.RU
