В России впервые за пять лет будет расширен список жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов, которые оплачивает больным государство. Попадут ли туда инновационные препараты, которые спасают жизнь пациентам в развитых странах мира?
Новость о том, что Минздрав наконец-то расширит перечень льготных медикаментов, которыми будут лечить в больницах или выдавать по рецептам, породила тихий оптимизм среди пациентов. Правда, следом пришли сомнения: реально закупить нужные препараты в кризис, возможно, и не получится из-за нехватки средств. Тем более, что речь не о рядовых препаратах, а об инновационных — как пояснил «Огоньку» глава Центра социальной экономики Давид Мелик-Гусейнов, таковым считается лекарство, активное вещество которого защищено патентом, а это значит, что производит его только одна компания. До сих пор львиная доля таких медикаментов выпускалась за рубежом.
Те инновационные препараты, которые обычно разрабатывают российские производители, относятся к группе общеукрепляющих средств, в основном это иммуномодуляторы,— поясняет Давид Мелик-Гусейнов.— Их производство, как правило, существенно дешевле производства препаратов от серьезных заболеваний, и именно поэтому компании занимаются ими, хотя в России существует научная база, позволяющая работать и с рядом более сложных лекарств.
В основном же инновационные препараты применяют для лечения наиболее сложных заболеваний — онкологических и аутоиммунных. Сейчас пациенты могут самостоятельно покупать нужный им инновационный препарат, но стоимость таких покупок поистине космическая. Так что зачастую единственная надежда для пациента в том и состоит, что препарат включат в тот самый список лекарств, которые можно получить бесплатно по рецепту или в больнице.
Эффективней или дешевле?
Список жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов (ЖНВЛП) — это тот самый круг препаратов, которые у нас в стране могут закупаться бюджетными медучреждениями для больных. Сейчас он содержит 588 позиций, последний раз правительство обновляло его в 2011 году, после чего действие каждый год попросту продлевалось. Однако за это время на рынке появилась масса эффективных лекарств, которые оказались россиянам недоступны. Попадут ли они в новый список, большой вопрос.
Вопрос этот вытекает из самого механизма формирования списка. Устроено дело так: сначала специалисты проверяют клиническую эффективность и безопасность препарата, потом оценивается, насколько государству выгодно закупать то или иное лекарство. По сути, в сами правила формирования перечня заложен отнюдь не медицинский приоритет. И это создает непреодолимое противоречие.
Для большинства инновационных препаратов такой критерий проходим крайне трудно,— признает профессор кафедры управления экономики Санкт-Петербургской химико-фармацевтической академии Алла Рудакова.— Инновационные препараты чаще всего весьма дороги, стоимость разработок доходит до 2 млрд долларов. Это создает проблемы при закупке, потому что в России объем госрасходов на систему здравоохранения существенно ниже, чем даже в странах Восточной Европы, если там он в среднем составляет 5,5 процента ВВП, то у нас около 3,8.
Наиболее чувствительными к недостатку инновационных препаратов являются пациенты с онкологическими и ревматоидными заболеваниями, об этом говорили на круглом столе «Перечни лекарственных средств. Будут ли доступны пациентам инновационные препараты?». Злокачественные образования — вторая причина смертности в РФ, причем общемировой тренд говорит о том, что этот показатель растет вместе с продолжительностью жизни.
— Именно поэтому исключительно важно повысить доступность современных методов терапии,— подчеркивает Николай Дронов, председатель исполнительного комитета МОД «Движение против рака».
По его словам, с формированием таких списков связана и другая проблема: какие-то лекарства в список включают, а вот другие вычеркивают, причем иногда те, которые уже доказали свою эффективность. Так, напоминает Николай Дронов, при последнем пересмотре списков ЖНВЛП из 19 противоопухолевых препаратов в него попал только один, а некоторые, которые достаточно неплохо зарекомендовали себя в практике российских онкологов, по непонятным причинам исчезли.
Конечно,— отмечает эксперт,— новые лекарства включать в список необходимо. Но, к сожалению, на наш взгляд, в работе комиссии Минздрава, которая определяет позиции перечня, пока еще не хватает умения находить баланс публичных и частных интересов.
Схожие мнения высказывают и другие специалисты.
— Инфекционные заболевания очень разнообразны по возбудителям. Например, пневмонию могут вызвать 30-40 разных микробов с различной биологией,— поясняет профессор кафедры госпитальной терапии Первого МГМУ им. Сеченова Сергей Яковлев.— На них действуют разные антибиотики, и поэтому важно иметь в доступе достаточно большой список таких препаратов. Сейчас в перечне ЖНВЛП их 35, а нам для успешного лечения больных необходимо, по крайней мере, 40.
Чтобы закупить антибиотик, которого нет в больничном формуляре, нужно несколько дней, а при развитии септического шока каждый час отсрочки терапии увеличивает риск летальности для пациента на 7,6 процента.
Вопросы по процедуре
Порядок формирования заветного списка вызывает много вопросов как у пациентов, так и у самих врачей.
На фармрынке есть два типа компаний — те, которые хотят войти в этот список, и те, кто хочет из него выйти, так как цена препарата после включения в список даже в коммерческих аптеках начинает регулироваться государством,— поясняет Сергей Шуляк, гендиректор DSM Group.— И в том, и в другом случае можно подозревать коррупционные методы, так как практика процедуры включения в список весьма непрозрачна.
По его словам, на данный момент не регламентируется, кто именно имеет право состоять в комиссии, сейчас в нее входят представители Минздрава и врачебного сообщества. В итоге они всего лишь высказывают субъективное мнение группы лиц, хотя сейчас все заседания проходят в открытой форме, лоббизма это не исключает.
Компании могут повлиять на решение комиссии на этапе согласования заявок в соответствующих научных организациях, которые проводят фармаэкономическую экспертизу заявленного лекарства перед тем, как оно поступило на рассмотрение членам комиссии,— говорит глава Центра социальной экономики Давид Мелик-Гусейнов.
По его словам, никак не регламентирована и процедура оценки препаратов представителями врачебного сообщества.
— Каждый из них в ходе заседания высказывает свое мнение о нескольких препаратах, однако на основании каких данных они определяют, какое лекарство лучше? — задается вопросом эксперт. Он подчеркивает, что цена вопроса при этом достаточно высока, если лекарство компании попадает в перечень, она получает доступ к госторгам общим объемом около 400 млрд рублей ежегодно (федеральный и региональный уровень). Для пациентов же непрозрачность процедуры отбора имеет очень серьезные последствия.
Ждать осталось недолго
Заседания комиссии Минздрава, которая будет в этом году определять позиции перечня, начались две недели назад.
Скорее всего перечень ЖНВЛП будет увеличен где-то на 10-20 пунктов, в первую очередь в него войдут противоопухолевые препараты, антидепрессанты и препараты для лечения хронических обструктивных болезней легких и сахарного диабета,— прогнозирует Мелик-Гусейнов. Впрочем, по его словам, увеличение списка в итоге может оказаться скорее формальным, так как большая часть пациентов в нынешних экономических условиях опять же столкнется с сокращением финансирования лечения в регионах, то есть не сможет получить препарат, несмотря на то, что он есть в списке.
— Кроме того, нельзя забывать, что девальвация рубля повысила цены на импорт, а большая часть госзакупок лекарств пока приходится именно на него, примерно 30 процентов,— добавляет он.
Впрочем, недавно президент России пообещал, несмотря на сложности в экономике, сохранить на прежнем уровне все предусмотренные государством гарантии в этой сфере. Насколько это удастся, пациенты госучреждений узнают уже в конце сентября: предполагается, что тогда Минздрав представит общественности новый список ЖНВЛП.
Анастасия Мануйлова, kommersant.ru
