Израильская Teva, входящая в пятерку крупнейших фармацевтических компаний по объему продаж на российском рынке, решила сделать ставку на безрецептурный бизнес. За счет сделок M&A и органического роста компания рассчитывает существенно усилить свои позиции в России в этом сегменте.
При этом Teva также планирует укреплять свое присутствие на рецептурном рынке. Этому, в частности, будет способствовать запуск производства полного цикла ряда препаратов на заводе в Ярославле.
Как компания намерена достичь поставленных целей и чего она ждет от российского фармацевтического рынка, в интервью «Интерфаксу» рассказал президент и главный исполнительный директор глобального подразделения дженериковых препаратов (аналоги лекарств, вышедших из-под патентной защиты — ИФ) фармкомпании Teva Сигги Олафссон.
В последние годы фармацевтический рынок России развивается уже не такими большими темпами, как это было несколько лет назад, и аналитики говорят, что в дальнейшем рост будет еще больше замедляться. Как, по вашему мнению, будет развиваться российский рынок? Что вы ждете от него?
Впервые я приехал в Россию в 2004 году, 12 лет назад, когда я работал в компании Actavis. Тогда мы ожидали ежегодного роста фармрынка на 10-12%. Сейчас темпы роста рынка, конечно, замедлились, снизившись с двухзначных до однозначных показателей в процентном соотношении в локальной валюте. И мы не ждем, что темпы роста вернутся к прежним значениям. Но, тем не менее, российский рынок остается для нас привлекательным.
Какой вклад в продажи Teva в целом по группе вносит Россия?
Два года назад, когда курс рубля отличался, российская выручка была в два раза больше. Выручка сильно зависит от обменного курса, но все равно это примерно в районе 5%. В области продажи дженериков, чем я занимаюсь, Россия — это пятый по величине рынок для Teva из примерно ста.
Естественно, что обесценение рубля значительно отражается на выручке зарубежных компаний. А как влияет девальвация рубля на стоимость препаратов?
Я не думаю, что сейчас будут очень сильные изменения в ценовой политике. Когда была первая волна девальвации, и доллар вырос с 34 рублей до 55 рублей, многие компании действительно предприняли шаги по изменению цен. При второй волне, когда доллар вырос до 80 рублей, повышение цен было более осторожным. Компании понимают, что фармацевтический рынок очень чувствителен к ценам. Происходит так, что более дорогие безрецептурные препараты остаются на полках, в то время как более дешевые продаются. Все эти факторы надо учитывать.
Согласно данным DSM Group, по итогам 2015 года Teva занимает пятое место по продажам на российском фармацевтическом рынке с долей в 2,8%. Не хотите ли внести изменения в этот рейтинг?
Teva занимает пятое место по объему продаж на фармацевтическом рынке России. Но по безрецептурным препаратам мы находимся на восьмом месте, наша цель — быть в пятерке и по этому показателю.
Teva сейчас приобретает компанию Actavis, которая хорошо представлена на рынке безрецептурных препаратов в России. Когда сделка завершится, объединенная компания войдет в пятерку крупнейших производителей безрецептурных препаратов в России. Кроме того, у нас амбициозные планы по выпуску новых препаратов. Таким образом, мы планируем как неорганический рост за счет приобретения Actavis, так и органический за счет вывода на рынок новых препаратов, увеличения продаж.
Получается, что как на глобальном уровне, так и, в частности, на российском уровне ваша цель — это усиление безрецептурного портфеля?
Да, безусловно. Пациентам нравятся безрецептурные лекарства, потому что их можно приобрести самостоятельно и их легче использовать. Думаю, рынок таких препаратов будет расти.
Если мы посмотрим на глобальный портфель Teva, сколько в процентном соотношении составляют безрецептурные и сколько рецептурные препараты?
Портфель представлен на 90% рецептурными препаратами и 10% — безрецептурными. Но в России эти цифры ближе друг к другу. Дело в том, что мы не на всех рынках продаем безрецептурные лекарства. Например, в Соединенных Штатах мы продаем только рецептурные препараты.
После завершения сделки с Actavis как может измениться соотношение безрецептурных и рецептурных препаратов в вашем портфеле?
На глобальном уровне останется почти такое же, потому что Actavis тоже не продает безрецептурные препараты в Соединенных Штатах. В России доля безрецептурных препаратов должна вырасти, в результате чего произойдет перемещение с восьмого места на пятое по объем продаж безрецептурных препаратов в России. После завершения процесса интеграции из 10 бестселлеров компании в России 6 препаратов будут безрецептурного отпуска.
Несколько лет назад Teva анонсировала сделку с Procter & Gamble, в рамках которой планировалось создать глобальное совместное предприятие по производству товаров для здоровья. Как организована ваша совместная работа, в частности в России?
В рамках совместного предприятия мы работаем с Procter & Gamble в области безрецептурных препаратов во всех странах, кроме Соединенных Штатов. Идея была в том, чтобы объединить одну из ведущих фармацевтических компаний, то есть специалистов, которые знают свойства продукта, знают соответствующее нормативное законодательство, с одной из сильнейших компаний в области маркетинга, и таким образом создать совместное предприятие, которое станет одним из ведущих по продаже лекарств.
В каждой стране мы смотрим, какая из двух компаний лучше представлена на рынке. В России это, безусловно, Teva: у нее лучше связи с аптеками, лучше знания законодательства — поэтому здесь продажа препаратов идет через нас.
Организовано ли производство препаратов в рамках совместного проекта с Procter & Gamble на вашем заводе в Ярославле?
На данный момент нет. В Ярославле мы сейчас выпускаем в основном рецептурные лекарства. Но такая возможность может представиться в будущем, если мы поймем, что это лучший из путей развития.
Расскажите поподробнее, какие у вас планы по развитию вашего завода в Ярославле.
В настоящий момент на заводе в Ярославле мы начали осуществлять упаковку лекарств и уже определили ряд препаратов для производства по полному циклу.
Мощность завода соответствует нашим потребностям, но существует потенциал для ее увеличения, причем без строительства дополнительных площадей, а путем размещения дополнительного оборудования на существующих площадях. Если будет такая необходимость, вызванная рынком, то мы можем легко расширить мощности.
Когда, по вашим ожиданиям, вы сможете вывести на российский рынок препараты, произведенные по полном циклу на заводе в Ярославле?
Первые продукты должны появиться в начале 2017 года, затем они пойдут один за другим. В настоящий момент на рынке уже есть препараты, которые упакованы в Ярославле, то есть завод работает, и мы включаем эти препараты в наши локальные прайс-листы. С 2017 года и далее на рынок будут поступать уже изготовленные там продукты по полному циклу.
Рассматриваете ли вы возможность экспорта препаратов, произведенных в Ярославле? Когда и куда вы можете поставлять лекарства с российского завода?
Да, такую возможность мы не исключаем. Но о конкретных сроках и направлениях, конечно, говорить пока рано.
Сейчас между регуляторными агентствами стран ЕАЭС есть договоренность о взаимном признании сертификации препаратов. Мы, конечно, намерены эту возможность использовать и планируем экспортировать препараты, произведенные на нашем заводе в Ярославле.
Законодательство фармацевтической отрасли не только предоставляет компаниям дополнительные возможности, но иногда и создает трудности. У Teva есть собственное производство в России, поэтому компанию не должно в полной мере затрагивать, например, постановление, которое ограничивает госзакупки у иностранных компаний. Но есть и другие государственные инициативы, которые могут повлечь за собой сложности, например, необходимость получения сертификата GMP. С какими трудностями сталкивается Teva в России?
Я считаю, что Россия сделала большой шаг вперед в законодательстве, что касается, в частности, введения GMP. Где у нас могут возникать трения или проблемы — это требование, чтобы российские инспектора лично проверяли все заводы по всему миру. Это может привести к ненужному дублированию работы. В Европе, например, существует принцип взаимного признания: если завод проинспектирован представителями одной страны, в другой стране результаты этой проверки засчитываются.
Что касается тендеров и госзакупок, то мы понимаем позицию России. Как международная компания, мы, может быть, не всегда этому рады, потому что иногда целесообразнее импортировать препарат, вместо того чтобы организовывать его производство. Но мы понимаем желание российского правительства сделать фармотрасль самодостаточной.
Как вы думаете, не могут ли законодательные изменения, создающие дополнительные сложности для иностранных компаний, «спугнуть» их с российского рынка.
Если говорить о моем видении, о видении Teva, то я не думаю, что нас это испугает. Россия для нас один из пяти самых приоритетных рынков. Мы целиком и полностью преданы этому рынку вне зависимости от законодательных нюансов.
