Обладатель принудительной лицензии на леналидомид, если все же получит ее, должен будет выплачивать американской Celgene 30% доходов от продаж Леналидомида-натив, следует из решения суда по иску фармкомпании «Натива» и ее бывшего совладельца Олега Михайлова. Но до этого еще далеко: «Нативе» предстоит отстоять решение в апелляционной инстанции и разрешить правовую коллизию, связанную с тем, что Олег Михайлов формально больше совладельцем «Нативы» не является, считают юристы.
Арбитражный суд Москвы опубликовал решение по иску «Нативы» и Михайлова к Celgene о предоставлении принудительной лицензии на препарат с леналидомидом, поданному в апреле 2017 года.
Это первое такого рода решение в российской судебной практике, поэтому его детали представляют юридический и практический интерес.
На основании ст. 1362 Гражданского кодекса суд постановил выдать принудительную лицензию на леналидомид Михайлову, как обладателю так называемого второго, или зависимого, патента. Одновременно суд установил размер лицензионных платежей, которые Михайлов должен будет ежегодно перечислять Celgene, – это 30% от выручки от продажи Леналидомида-натив за вычетом НДС и «прямых расходов (приобретение сырья и расходных материалов)».
Государство закупает леналидомид ежегодно на 7–9 млрд рублей.
Однако выйти на этот рынок «Нативе» будет не так-то просто. Михайлов, после того как перестал быть совладельцем «Нативы», продал той права по патентам, которые были зарегистрированы на него. На момент подачи иска в 2017 году регистрация перехода прав еще не закончилась, «Натива» была лишь исключительным лицензиатом (пользователем) патента Михайлова.
Регистрация перехода прав должна вскоре завершиться, говорят представители «Нативы». В компании уверяют, что принудительная лицензия при этом также перейдет к ней.
В ГК есть оговорка, разрешающая передачу лицензии именно при уступке зависимого патента, но только в виде исключения, отмечает руководитель патентной практики Patentus Алексей Михайлов.
Тем временем в Celgene уже заявили, что собираются обжаловать решение арбитражного суда. Оснований для этого у Ceglene как минимум два, рассуждает Алексей Михайлов. Во-первых, принудительная лицензия должна быть выдана Олегу Михайлову, у которого нет лицензии на фармацевтическую деятельность, и он, таким образом, заведомо неспособен изготавливать и продавать лекарства. «Во-вторых, соответствие изобретения по второму патенту критерию «важное техническое достижение» также является спорным», – считает он.
Лицензия Celgene на противоопухолевый препарат Ревлимид (леналидомид) действует до июля 2022 года. Михайлов зарегистрировал второй патент на его модификацию. Гражданский кодекс РФ допускает, что если есть зависимый патент, его обладатель может через суд получить принудительную лицензию на первый патент и выпускать лекарство без согласия правообладателя. Решение о предоставлении такой лицензии Михайлову было принято судом 1 июня 2018 года.
