Сегодня потенциал генетики активно используется для разработки новых препаратов. С одной стороны, этап, когда поиск генов, ответственных за развитие тех или иных заболеваний, представлялся чуть ли не единственно возможным направлением дальнейшего развития фармацевтики, уже пройден. С другой стороны, генетика, возможно, является единственным этическим способом открытия и валидации новых мишеней для лекарственных препаратов, которые относятся напрямую к человеку (а не к животным или, к примеру, к клеточным моделям). Бесспорно одно: поиск мишеней был и остается одой из фундаментальных проблем в современной фармацевтике. Именно этот вопрос затронул в своем выступлении Виталий Пруцкий, глава по информационному обеспечению R&D «АстраЗенека Россия», в рамках «Научного кафе», посвященного теме: «Современная биофармацевтика: от фундаментальной науки к практическим результатам».
Именно с мишени, то есть с понимания механизма развития заболевания и способности им управлять, не затрагивая остальные биологические процессы в человеческом организме, начинается создание порядка 80% лекарственных препаратов на современном рынке. При этом на 1357 уникальных лекарственных препаратов, существующих на сегодняшний день, приходится лишь 324 мишени[1]. Таким образом, международная фармацевтическая отрасль, тратящая на исследования и разработки порядка 50-70 миллиардов долларов в год, в подавляющем большинстве случаев создает новые препараты для уже имеющихся мишеней. Это подтверждают данные Управления по контролю за пищевыми продуктами и лекарственными препаратами США: лишь 6% новых лекарственных препаратов, зарегистрированных в период с 1989 по 2000 год, были созданы на основе новой мишени. В чем же причина этого несоответствия?
«Открытие новых мишеней – это исторически очень медленный процесс, – комментирует Виталий Пруцкий. – Основная проблема заключается в том, что способность белка стать мишенью для лекарства и его отношение к болезни – это совершенно разные вещи, которые зачастую никак не коррелируют между собой».
В человеческом геноме существует порядка 19 000 генов, из которых лишь около 3 000 могут стать мишенью для лекарственного препарата. При этом число генов и белков, которые потенциально могут иметь отношение к развитию того или иного заболевания, по разным оценкам, составляет от 1 600 до 1 800. Потенциальные новые мишени существуют на пересечении этих двух категорий: их не более 1 200.
Таким образом, на сегодняшний день потенциал существующих в природе мишеней для новых лекарственных препаратов реализован примерно на четверть. Открытие оставшихся мишеней – одна из ключевых задач, которую предстоит решить академическим ученым и фармацевтам, причем это может стать еще одной областью для развития их сотрудничества.
В российской популяции ярко выражен эффект основателя, что значительно облегчает изучение влияния генетических мутаций на развитие тех или иных заболеваний. Так, например, около 4% случаев рака молочной железы и 15% случаев рака яичников у российских пациентов могут объясняться мутацией гена BRCA1, а порядка 4% случаев рака желудка могут быть вызваны мутацией 5382insC в гене BRCA1. Таким образом, достижения молекулярной генетики открывают огромные возможности для поиска новых, более эффективных методов лечения российских пациентов.
[1] John P. Overington, Bissan Al-Lazikaniand Andrew L. Hopkins. How many drug targets are there? Nature Rev. Drug Discov. 5, 993-996 (December 2006)
Пресс-центр компании АстраЗенека
