Препаратов против разных болезней больше, чем самих болезней. Однако сейчас мир подошел к тому, что ресурс лекарственных возможностей почти исчерпан. С каждым годом количество выходящих на рынок препаратов становится меньше. Все чаще, например, речь идет о том, что заканчивается эра всесильных антибиотиков. А что же взамен? Мы бессильны перед натиском недугов и микробной среды, в которой живем? Об этом корреспондент «РГ» беседует с профессором кафедры фармацевтической технологии и фармакологии Первого Московского государственного медицинского университета имени Сеченова профессором Хачиком Саядяном.
Хачик Саркисович, правомерно ли говорить о кризисе фармацевтической индустрии?
Абсолютно правомерно! В последние два года многие фармацевтические компании потеряли и еще потеряют патенты на лекарственные препараты, которые были изобретены всего-то 15-20 лет назад. Скажем, одна из ведущих компаний в прошлом году потеряла патент на препарат, снижающий уровень холестерина в крови. Хотя еще недавно оборот этого препарата в мире составлял 12,5 миллиарда долларов. И ныне все компании лихорадочно ищут радикальные пути создания новых способов, новых инструментов борьбы с заболеваниями. Нельзя не учесть и то, что изменился сам профиль заболеваний. Например, склероз считался уделом пожилых, а теперь от него страдают многие молодые люди. Или: средняя продолжительность жизни была в начале девяностых годов 56 лет, а стала 76 лет. Это говорит о том, что изменились соотношения разных болезней. Изменилась картина их протекания. И… нужны средства борьбы с ними.
Никто не спорит. Они появляются? Они эффективны?
Появляются. И какое-то время они сохраняют свою эффективность. Но организм и микроорганизмы, против которых предлагается новый препарат, хитрее — они быстро привыкают к нему, и препарат становится неэффективным. Вот всего 150 лет назад было обнаружено, что в нашем организме живут полчища микроорганизмов, вирусов и грибков. Притом в таком количестве, что если их выложить на плоскость, то получится квартира площадью 180-200 квадратных метров.
Мы знаем их всех?
Нет. Часть их них нам неизвестна. Так, в кишечнике около тысячи видов микроорганизмов. Мы же знаем около 600 из них. В то же время мы с ними живем, и они нам не безразличны, они влияют на наше состояние. Тем более что часть из них вызывают различные болезни.
А мы на них можем влиять? Или они невосприимчивы к лекарствам?
К обычным почти невосприимчивы. Это особенно касается серьезных заболеваний, вызываемых вирусами.
Но эффективнее всего можно противостоять вирусам с помощью вакцинации…
Вы правы. Вакцинация и сейчас во всем мире наиболее эффективный способ предупреждения и лечения вирусных болезней. Но надо жить не только сегодняшним, но и обязательно завтрашним днем. Более того, традиционные методы вакцинации потихонечку уступают место новым.
Что имеете в виду?
Напомню, для того чтобы победить оспу, Эдвард Дженнер в 1796 году предложил взять у коров, заболевших оспой, жидкость из самого оспенного пузырька и провел первую в мире публичную вакцинацию. Он царапал предплечье здорового человека и наносил в царапину эту коровью жидкость. Люди переставали болеть оспой. Вот так — просто и эффективно. Этот простой принцип действует по сей день. Однако есть «но». Ведь мы по сути вакцинируем, заражая человека легкой формой заболевания. И никто не даст гарантии, что легкая форма не перейдет в тяжелую. Есть немало осложнений, связанных с вакцинацией, и у детей, и у взрослых. К тому же никто не даст гарантии, что вакцинация на 100 процентов избавит от недуга. Потому появление нового вида борьбы не только с инфекционными, но и с соматическими болезнями абсолютно закономерно. Впервые это сделали американские ученые в конце прошлого века. Они предложили искусственный ген, который способен войти внутрь организма и там активировать те системы организма, которые могут специфически бороться против того или иного недуга. И, что очень важно, эти искусственные гены не отторгаются организмом как чужеродные. В нашей стране созданием таких генов занимаются академики Рахим Хаитов и Александр Гинцбург, профессора Борис Народицкий и Равшан Атауллаханов, другие ведущие специалисты. Им удалось разработать такую технологию, с помощью которой можно создавать совершенно иные вакцины. Они безопасны. Для их создания отпадает необходимость работать с опасными штаммами. А результаты их использования эффективнее, чем при использовании обычных вакцин. Более того, предложенная технология позволяет получать вакцины против таких вирусов, которые раньше считались неуязвимыми. И еще одно. Нужный для борьбы с той или иной болезнью ген в недалеком будущем можно будет заказать. В лабораторию, а в недалеком будущем на предприятие — такое скоро появится в нашей стране — можно будет подать заявку на приготовление индивидуального генного препарата. Эта перспектива уже приобретает реальные очертания. И понятие «индивидуальное лекарство» становится близкой реальностью.
Вы сказали, что такое предприятие создается в нашей стране. Где?
Опытное производство есть в Москве, а полномасштабное будет на заводе, который строится в Переславле-Залесском. Пока идут клинические испытания препаратов для лечения одного из тяжелейших видов склероза, для снятия токсических явлений при онкологических болезнях, нового класса вакцин против гриппа.
Речь о новых видах вакцин не только против инфекционных болезней, но и против соматических. Появятся ли генные вакцины против артроза, различных видов болей, болезни Паркинсона и даже против рака?
Такие исследования идут. Билл Гейтс, создавший специальный фонд для борьбы с различными болезнями с помощью новейших технологий, сказал: «Я буду очень разочарован, если в течение последующих 25 лет мы не сможем снизить смертность от различных заболеваний на 80 процентов. Это будет значить, что мы не сделали нашу работу хорошо».
Автор: Ирина Краснопольская
Источник: Российская газета
