Качественные продукты – залог успеха любой компании фармацевтического будущего, и клинические исследования не исключение. Об острых проблемах, целях и путях развития КИ в рамках I Всероссийского Фармпробега рассказал Сергей Сименив, руководитель исследовательской организации «Х7 Research», старший преподаватель кафедры промышленной фармации Первого МГМУ им. И.М. Сеченова. За короткий срок (2004-2010) он построил успешную карьеру: от монитора клинических исследований до руководителя клинического отдела крупной контрактно-исследовательской организации. Два года отвечал за контроль качества проведения клинических исследований компании Пфайзер. В 2010 году основал собственную контрактно-исследовательскую организацию X7research и НКО «Научно-исследовательский институт общественного здоровья».
Сергей, почему проблематика клинических исследований стала одним из важнейших аспектов темы лекарственного обеспечения?
Это чрезвычайно сложная область как с позиции регулирования, так и с позиции исполнения. Клинические исследования нельзя глобально автоматизировать, как процессы на производстве. Регуляторная среда постоянно меняется: то, что весь мир выстраивал в течение ста лет, наша фармацевтическая отрасль прошла за 10 лет в результате стратегии Фарма-2020. Это требует постоянного повышения компетенций и требований, и так появились три проблемы клинических исследований: финансы, время и кадры.
Необходимы высококвалифицированные кадры. В России большое количество вузов предлагают направления обучения в сфере клинических исследований. Однако образовательные программы включают не все необходимые для проведения исследования направления. У нас нет полноценных программ для врачей-исследователей, для обработки данных и фармнадзора, есть только отдельные модули.
Если обращаться к специалистам высокой квалификации, то нужно помнить, что оплата в этой области в России и мире несопоставимы. Международные компании за исследования, аналогичные нашим, платят в 3-5 раз больше.
Высококвалифицированные специалисты, задействованные в организацию клинических исследований, относятся к одним из самых высокооплачиваемых профессий во всем мире.
Первостепенную роль играют аккредитованные медицинские организации. Нужно помнить, что именно клинический центр и конкретные специалисты, работающие в нем, являются непосредственными исполнителями клинического исследования и именно от них поступают данные, которые мы собираем. Роль исследователей особенно возросла с внедрением принципов RBM (Risk-based monitoring). Стоимость организации работы исследовательского центра в локальных исследованиях и в международных исследованиях фактически не отличается, однако бюджеты международных компаний не менее чем в два раза превышают наши бюджеты. При этом, чтобы обеспечить должный уровень качества и валидность проведенного исследования, требуется, чтобы бюджет, выделяемый на исследования, позволял задействовать в проведение исследование достаточное количество опытных и квалифицированных специалистов, а не просто включать сотрудников по остаточному принципу.
Временной фактор также влияет на КИ. Важно, чтобы нужное появлялось в нужное время в нужном месте — промедление же может сорвать весь процесс. Маркетинговые стратегии часто закладывают определенное время выхода препарата на рынок для его успешной продажи, однако при планировании не всегда верно учитываются риски при проведении исследований.
А как эти проблемы сказываются на пациентах?
Это четвертая проблема — информационная, о которой мало говорят. На фоне бурного развития фармпромышленности потерялось информационное сопровождение. Сложился стереотип, что отечественные препараты недостаточно качественные и уступают зарубежным, и эта позиция часто формируется средствами массовой информации. При этом, доктора иногда назначают зарубежные препараты с недоказанными свойствами, и в тоже время не применяют реально действующие препараты наших производителей. Поэтому важно работать с врачами, и уже через них менять общественное мнение.
Есть группы препаратов для больных тяжелыми заболеваниями, в том числе ВИЧ и онкологией, и такие пациенты ждут появления шанса на лечение. Так появилась еще одна проблема – иногда препарат есть, но его невозможно приобрести. В некоторых странах по социальным показаниям обходят патенты, чтобы помочь людям, но это сложный вопрос, касающийся как этики, так и регуляторики. Мы должны говорить об этом, обсуждать и находить решения.
Есть и положительная динамика, касающаяся темы качества процесса клинических исследований. Ошибка в проектировании исследования грозит провалом на финальном этапе. Мы постоянно с этим сталкиваемся и видим, как усиливается внимание регулирующих органов к производству и сопутствующим процессам фармбизнеса. Это идет на пользу отрасли. Для пациентов это отражается в виде уменьшения количества некачественной продукции на прилавках аптек.
Расскажите, какие цели стоят сейчас перед регуляторами и бизнесом в сфере клинических исследований?
Цель у регуляторов и фармбизнеса единая – здоровье нации. В процессе организации правил ЕАЭС индустрии в РФ выявился ряд слепых зон. Исправление ситуации повысит качество выводимой на рынок продукции. Мы с коллегами отмечаем высокий профессионализм сотрудников регулирующих органов и адекватные подходы к решению глобальных задач. Для бизнеса эти изменения тоже идут на пользу: российские компании начинают соответствовать мировым стандартам, у них появляется возможность выходить за пределы РФ. За последний год выросло количество запросов на анализ препаратов для выхода на рынки Европы и США. Если 2 года назад это были разовые проекты, то сейчас это регулярные запросы с интересными препаратами.
Гармонизация регуляторных правил важна для России. В ЕАЭС правила хорошо гармонизированы с международными регуляциями, в первую очередь, европейскими. Принимая эти правила и выстраивая по ним бизнес, мы получаем доступ ко всему миру.
И насколько успешно реализуются участниками рынка поставленные задачи?
Подход к клиническим исследованиям заметно улучшился, причем на всех этапах: от планирования и подготовки документации до финального отчета. Компании, которые не соответствуют уровню, уходят с рынка. Требования фармнадзора после выхода препарата на рынок повышаются, и это заставляет компании быть в тонусе. На нашем рынке проявился международный тренд: мы не просто выпускаем препарат, а несем ответственность за то, что ним происходит.
Успех результатов очевиден, посмотрите на реализацию стратегии Фарма-2020. По количеству зарегистрированных дженериков Россия в 2018 году — первая в мире. Правительство провело серьезную работу с привлечением большого количества региональных кластеров, продемонстрировавших в итоге хорошую продуктивность. Отдельно подчеркну позитивное развитие кластерного пути, что показали в том числе Калужский кластер, Санкт-Петербургский кластер, а также ФармМедПолис в Республике Татарстан.
Есть ли сложности между регуляторами и бизнесом при решении общей задачи по оптимизации клинических исследований в России? Какие предложены компромиссы?
Разработка и регистрация препаратов длятся долго: у дженериков – от 2 лет, а для новой разработки – даже до 7-10 лет. В начале проекта могут существовать одни правила, а через 5-7 лет совершенно другие. В итоге компании не получают регистрационное удостоверение. Эта проблема решена в других странах: организуется полноценный диалог между бизнесом и регуляторными органами на всех этапах с возможностью исправления ошибок не в конце, а в процессе.
Сейчас есть компромиссные решения, например, правила ЕАЭС, которые уже вступили в силу. Благодаря ним убрали много серых зон. Эти правила позволяют до 2025 года решить, будет ли перерегистрироваться препарат, и выбрать, в соответствии с каким законодательством он будет дальше использоваться. Это шаг вперед с позиции регуляторики в России.
Какие проблемы в данный момент находятся в «подвешенном» состоянии? Как вы считаете, когда они будут решены?
Есть несколько проблем: детские формы, орфанные заболевания, организация работы фармнадзора, качественное внедрение телемедицины, персонализированная медицина, вопросы генной терапии, появление новых оригинальных препаратов, экспорт и цифровизация. Остановлюсь на некоторых из них более подробно.
Детские формы. В России в этой области сильно отстают, и меня это особенно беспокоит как отца. Детских дозировок нет, и в XXI веке приходится заниматься делением таблеток. Кинетика препаратов совершенно нелинейная, поэтому данная проблема стоит очень остро.
Орфанные препараты. От них зависит жизнь людей, которые сталкиваются с отсутствием препаратов. Эту проблему нужно решать системно, а вопросы бизнеса и регуляции должны выйти на первое место, потому что такие препараты должны появляться максимально быстро. Часто количество таких пациентов не более сотни, и провести полноценное исследование сложно.
Разработки новых препаратов требуют больших вложений с высокими рисками. Из тысяч молекул до регистрации доходит только одна. В России действует несовершенная система финансирования, по которой нужна стопроцентная отдача, и нам предстоит подумать об изменении отношения к инвестициям в оригинальные препараты. Если вы хотите иметь большую прибыль, нужно вкладывать в большое количество разработок.
Цифровизация происходит постепенно, это тренд. Мы будем сталкиваться с новыми регуляциями, они будут связаны с обработкой, качеством данных, заложенными алгоритмами работы с данными, прозрачностью и возможностью правильной интерпретации.
В Фарма-2030 эти вопросы учтены, по ним есть KPI. Глядя на эффективность проведения Фарма-2020, есть уверенность, что они будут разрешены. Но любая проблема со временем трансформируется, ставя все новые вызовы, возможно, еще более сложные. Это наша жизнь, и мы должны обмениваться мнениями, чтобы отслеживать происходящие изменения.
На ваш взгляд, как будет выглядеть сфера клинических исследований через 5 лет? 10 лет?
Искусственный интеллект и Big Data внесут большой вклад в развитие отрасли. Лекарства уже изобретают и тестируют на виртуальных компьютерных моделях с высокоточными результатами. Через 10 лет это станет R&D-активностью всех фармкомпаний. В клинических исследованиях будут использоваться средства сбора данных напрямую от пациентов, такие как дневники, фитнес-браслеты и другие носимые гаджеты.
Основными тенденциями будущих 5 лет будут модели, уже принимаемые в FDA, с помощью которых можно протестировать и понять, как взаимодействуют вещества в организме человека. Созданы компьютерные программы, моделирующие структуру белка. Еще одно направление – это Big Data, которое позволит анализировать информацию в интернете, на форумах, собирать данные эффективности и безопасности препаратов, и может даже находить новые решения.
В перспективе 10 лет, думаю, будет информационный прорыв, информационная сингулярность. Многие программы будут с искусственным интеллектом, и наши электронные помощники смогут предлагать всё более эффективные решения. Большую силу приобретёт профилактика, важное место займет продвинутое диспансерное наблюдение, генная инженерия. Жизненный опыт показывает, что эффективнее найти заболевание на ранней стадии и предупредить его, чем пытаться вылечить на поздних сроках. Так можно простыми способами избежать серьезных проблем.
Будущее клинических исследований лежит в персонализации и индивидуальном подходе к пациенту. Уже сейчас многие Спонсоры приветствуют уменьшение количества визитов пациента в клинику: визиты, не требующие участия лечащего врача, могут проводиться дома у пациента. Дома может проводиться широкий спектр процедур: инструментальная диагностика, взятие крови, введение препаратов, контроль за заполнением опросников и дневников и оценка состояния больного. Таким образом, визиты на дому дают возможность экономить время, которое требуется на дорогу и на пребывание пациента в клинике, что является большим преимуществом при участии в клинических исследованиях. Не требуется оформление больничных листов и дополнительных пропусков работы. Пациенты могут больше находиться дома с близкими людьми, а не тратить драгоценное время на дорогу и пребывание в стенах клиники. Значительным преимуществом проведения визитов на дому является увеличение набора пациентов с редкими заболеваниями, пациентов, проживающих в отдаленных местах и уголках нашей страны, и пациентов, испытывающих трудности в передвижении на дальние расстояния.
Незаметно появились и вошли в нашу жизнь агрегаторы Uber и ЯндексТакси. Ещё вчера мы звонили и договаривались о поездках, а теперь у нас есть простое приложение. Система стала удобнее и эффективнее. То же самое будет и в фармотрасли. Мне приятно видеть, как на глазах будущее становится настоящим.
Какие принципы клинических исследований мы могли бы перенять у зарубежных коллег? А какие преимущества в этой области есть именно в России?
Мы могли бы перенять структуру финансирования разработок новых препаратов. Схема, в которой инвесторы вкладываются в один или несколько препаратов, неэффективна. Деньги, вложенные в разработку, пусть даже неудачную, остаются внутри страны в виде ученых, их работ и приобретенного опыта. Страна ничего не потеряет, она вложит деньги в собственное развитие, и в мире это активно практикуется.
Преимущество России заключается в скорости, оперативности и эффективной коллаборации между бизнесом и правительством, которая привела к заметным результатам. Надеюсь, мы станем примером для стран, которые пойдут тем же путём. Мы научились не только создавать таблетки, но и делать субстанции. Мы уже идём к моменту, когда внутри одной страны будет полная обеспеченность и веществами, и готовыми лекарственными формами.
Расскажите, какие решения стоящих проблем предлагает X7research? Какие цели уже были реализованы?
Мы стали для фармкомпаний центром компетентных решений. В Х7research предлагают комплексные решения, от концепции вывода дженерика или нового препарата на рынок, до получения регистрационного удостоверения и отслеживания всего жизненного цикла. Все компании немного различаются, и помощь часто необходима в разных аспектах, поэтому мы предлагаем решения в разных комбинациях. Мы провели огромное количество исследований дженериков и инновационных препаратов, и этим ценен опыт нашей компании для всей фармацевтической индустрии.
В прошлом году мы открыли медицинский центр, который предлагает проведение исследований на всех этапах. У нас работает собственная система фармнадзора для компаний — это стало всеобщей тенденцией. Мы также стали площадкой для 7 ВУЗов для подготовки профессиональных кадров. Мы были одной из первых компаний, которая предложила онлайн-курс по клиническим исследованиям, за 5 лет его прошли более 10000 человек. Это привело к нашему сотрудничеству с Первым МГМУ им. Сеченова, где мы также развивали образовательные программы. Сейчас есть как продвинутый курс надлежащей клинической практики, так и школа медицинских писателей, и мы их с удовольствием проводим и предлагаем для формирования кадров.
Мы участвовали в написании стратегии Фарма-2030 по клиническим исследованиям. Также X7research поддерживает тренд цифровизации нашей индустрии, мы и участвуем в разработке электронных систем с использованием искусственного интеллекта.
