«Если нам угрожают, мы тоже можем принимать непопулярные решения»: что участники рынка думают о введении параллельного импорта.
В марте импорт в Россию всех категорий товаров, по данным таможни, сократился на 30%. Как сообщала ФТС, еще в январе-феврале объемы импорта были рекордными, но в марте на торговле сказались ограничения в логистике. Цифры падения объемов ввоза фармпродукции не озвучивались, но агентство Reuters со ссылкой на участников рынка писало, что санкции могут привести к сбоям поставок лекарств и медицинских устройств. Доля импортных лекарств без учета дженериков с импортными компонентами составляет в России более 50%. Опрошенные GXP News эксперты считают, что правительство в качестве защитной меры готовится к легализации параллельного импорта лекарств, в том числе и дженериков.
Шаги в сторону параллельного импорта
В марте правительство приняло решение разрешить ввозить в страну востребованные оригинальные товары иностранного производства без согласия правообладателей и постановление, которое отменяет ответственность за так называемый параллельный импорт, запрещенный в России долгие годы. Список товаров, разрешенных к параллельному импорту, утвержден приказом Минпромторга от 19 апреля 2022 года, туда входит 30 категорий товаров по классификации ВЭД ЕАЭС (фармацевтическая продукция), но данный список не является конечным и может быть доработан.
В марте этого года Госдума приняла в третьем чтении поправки в закон № 61-ФЗ «Об обращении лекарственных средств», позволяющий ввозить в Россию зарегистрированные в стране препараты в упаковках, предназначенных для обращения в других государствах. На ввозимые лекарства будут наноситься самоклеящиеся этикетки, содержащие информацию о препарате на русском языке. Кроме того, в марте уже начали действовать поправки в ФЗ «Об обращении лекарственных средств» и ФЗ «О контрактной системе», которые позволяют правительству в 2022 году устанавливать группу товаров, в отношении которой не будут применяться положения Гражданского кодекса о защите исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности.
| Если вы хотите принять участие в дискуссии, заполните заявку на вступление в число экспертов GxP-сообщества. |
История эта началась 20 лет назад. До конца 2002 в РФ законом был установлен международный принцип исчерпания прав на товарные знаки, что позволяло российским гражданам у себя на Родине свободно владеть, пользоваться и распоряжаться импортными товарами, приобретенными ими в любой стране мира. То есть, был разрешен и параллельный импорт и право на ремонт импортных товаров.
Однако, несмотря на закон, в интересах импортеров эксклюзивного алкоголя в 2001 году Верховный Суд принял решение о том, что в РФ не может быть никакого другого импорта, кроме официального — с согласия иностранного правообладателя.
Затем в 2002 году Правительство в лице Роспатента поправило и сам закон, мотивируя это тем, что это якобы необходимо для вступления в ВТО, хотя это ложь, и вот с 2002 года мы живём с запрещенным параллельным импортом, отмененным правом собственности на иностранные товары и без права на их независимый ремонт и обслуживание.
В 2009 году, уже после первых санкций из-за военной операции в Абхазии Высший Арбитражный Суд рассмотрел дело о конфискации таможней оригинального автомобиля Porsche Cayenne и принял решение, что это недопустимо. Однако вопрос допустимости конфискации оригинальных товаров в рамках гражданских исков остался подвешенным.
Затем при Викторе Христенко, бывшего в 2011-м году главой ЕЭК ЕАЭС, этот запрет был закреплен уже на уровне Евразийского Союза, что лишило РФ части государственного суверенитета и возможности самостоятельно исправить эту ситуацию у себя в законодательстве без согласия Казахстана, Белоруссии, Киргизии и Армении, хорошо зарабатывавших на транзите иностранных товаров в РФ.
В 2014 году была присоединения Крыма к РФ всем адекватным людям стало очевидно, что ситуацию абсурдного самоограничения внешнеэкономической деятельности целой страны в пользу иностранных корпораций после введения санкций терпеть просто нельзя.
Тем не менее, Правительство и законодатель так ничего не предприняли, кроме серии пустопорожных обсуждений на уровне РФ и ЕАЭС.
Вероятная причина такой удивительной недальновидности состояла в том, что запрет параллельного импорта системно выгоден тем, кто любит получать откаты на госзакупках от так называемых «единственных поставщиков» благодаря отмене конкуренции из-за иностранной монополии на товарные знаки в отношении импортных товаров.
Это же является основной причиной того, почему именно иностранные товары лучше продвигаются и продаются в России — только иностранцы в силу запрета параллельного импорта могут гарантировать госзакупщику отсутствие конкуренции и, следовательно, закладку в цену коррупционной составляющей. С российскими товарами это невозможно — их может купить кто угодно и кто угодно может выйти на торги, сбивая неконкурентную цену и лишая сделку заложенного в нее подкупа.
Именно по этой причине даже сейчас, уже после начала спецоперации, начались эти странные попытки отмены монополии иностранцев на внешнеэкономическую деятельность с их товарами в РФ, которые слаженно подаются в прессе под лозунгами «Мишустин разрешил параллельный импорт», но на самом деле это не так. Это классический «fake news».
В результате принятия постановления Правительства №506 вместо отмены норм о защите интеллектуальных прав на товарные знаки и патенты были отменены нормы, которые ограничивают эти интеллектуальные права, и в результате получилось, что сейчас даже покупка и перепродажа оригинальных товаров, проданных правообладателем внутри РФ, является преступлением.
Это было вполне ожидаемо, поскольку «либерализация» была поручена Минпромторгу, который как при Викторе Христенко, так и после него продолжает свою линию на ограничение конкуренции. В списке товаров, разрешенных Минпромторгом в приказе №1532 для ввоза без согласия иностранных правообладателей, ожидаемо отсутствуют критические и наиболее востребованные позиции — нет никакой фармацевтики, никаких медицинских товаров, нет большинства автозапчастей и огромного количества других товаров. Вместо этого перечислены Bentley, Cadillac и Land Rover и другие люксовые бренды.
Если коротко, все это выглядит чистым саботажем. Делается все для того, чтобы сделать токсичной саму мысль вкладываться в параллельный импорт для «несистемообразующих» предпринимателей. Минпромторг и Минэк в лице Решетникова прямо заявляют о вынужденности и временности этой «либерализации» и намерены моментально исключать товары из этого перечня, как только иностранный правообладатель из недружественной юрисдикции намекнет на свое желание вернуться.
Получается, что независимый импортер, который рискнет вложить денег в оригинальный товар из-за границы и привезет его, станет преступником сразу же как только Минпромторг исправит свой перечень. Все сделано очень грамотно, чтобы саботировать поручение Совета Федерации и План первоочередных действий по обеспечению развития российской экономики в условиях внешнего санкционного давления.
Возможно, такая задача и ставилась изначально. Ведь не случайно в течение 20 лет планомерно уничтожались все отечественные предприниматели, которые могли бы привозить, обслуживать и ремонтировать импортные товары под лозунгами импортозамещения и защиты прав иностранных инвесторов. Однако, как хорошо видно в нынешней ситуации, за 20 лет запрет параллельного импорта почему-то так и не помог нашим чиновникам-дирижистам от экономики создать самостоятельную и конкурентоспособную на мировом уровне промышленность.
Все лозунги Минпромторга про локализацию выглядят особенно смешно после того, как половина этих локализаторов просто ушла с рынка, бросив свое производство и выключив сервера и программное обеспечение.
При этом ради этих 100 локализованных потёмкинских деревень, наши регуляторы заставили все население РФ покупать эти локализованные товары, отдав всю внешнеэкономическую деятельность РФ в руки иностранного картеля правообладателей и защитив их введением антимонопольных иммунитетов в отношении злоупотреблений ими своими интеллектуальными правами.
При этом многие локализованные в России товары неконкурентоспособны на международном рынке (иначе с чего бы иностранным корпорациям так бояться параллельного импорта и конкуренции со своим собственным товаром из развитых стран), и отличаются по качеству в худшую сторону (что неоднократно отмечала в своих расследованиях Федеральная антимонопольная служба).
Главная проблема, требующая политической оценки и кадровых решений, заключатся в том, что избавляться от этого коррупционной связки госуправленцев и иностранных корпораций нужно было не сегодня и не вчера. Вопрос «Что вы делали эти 8 лет?» прямо адресован тем, кто принимал решения, тем, кто уж точно понимал и после 2008-го и тем более после 2014 года, что санкции неизбежны, и что в такой ситуации запрет параллельного импорта в импортозависимом государстве ничем не отличается от госизмены.
Само явление параллельного импорта существовало практически всегда, даже после законодательного запрета на подобный формат работы в начале «нулевых». Речь шла об относительно небольших объёмах, в частности подобные поставки в РФ осуществлялись с территории Латвии, Литвы, Венгрии, Грузии и других стран. Поскольку общий объём подобных операций был небольшим, большой проблемы для правообладателей это не представляло, хотя в случае выявления подобных прецедентов компании легко решали этот вопрос, в большинстве случаев не требовалось даже обращения в судебные инстанции.
Сейчас речь идёт о том, что практику параллельного импорта разрешают в отношении потребительских товаров, владельцы прав на которые отказались поставлять продукцию в Россию напрямую, ЛП в данном перечне в настоящее время нет. Пока в список вошли электроника, автомобили и т.д. По большому счёту, эта мера действует как страшилка для иностранных компаний, что если они соберутся уйти с российского рынка, то в результате потеряют прибыль, к тому же доступ на рынок будет фактически закрыт на неопределённый период времени, на рынке появятся сотни альтернативных импортёров, которые будут ввозить товар из других стран. Причём это будут десятки разных регионов мира и отследить их будет практически невозможно.
То, что сейчас этот запрет существует, это очень важный элемент для компаний правообладателей, с точки зрения гарантий получения ими прибыли. Если они потеряют эту возможность законным путем защищать свои права, они будут нести серьезные убытки. По сути, это очень серьезный аргумент, чтобы компании продолжали свои поставки официально. Насколько я знаю, никто из крупных компаний производителей не собирался прекращать поставки в РФ, если только не считать Elly Lily с их «Сиалисом», но тут никто не будет заморачиваться с параллельным импортом, поскольку на рынке 13 аналогов. Но понятно, что, если это будет касаться достаточно серьезных ЛП, которые в том числе в РФ, могут не производиться – что-то нужно делать и соответственно можно задействовать этот инструмент и задействовать его достаточно эффективно с точки зрения воздействия на лекарственное обеспечение. Понятно, что мера не очень популярная и в т.ч. имеющая определённые последствия с точки зрения гарантий качества для потребителей, удобства сервисного обслуживания, наличия полного комплекта сервисной документации, наличия русификации и т.д., так что это палка о двух концах, надо всегда иметь это ввиду.
А то, что касается выигрыша российских компаний, то по большому счёту выгоды здесь могут извлечь только импортёры и дистрибьюторы, этот сегмент будет очень активно развиваться. Производители тут едва ли что-то смогут выиграть, конечно, если выпадет тот или иной продукт с рынка для отечественных компаний это возможность занять рыночную нишу. Однако, это не всегда возможно чисто технически. Есть отдельные группы ЛП, которые заменить либо быстро не получится, либо вообще невозможно в силу наличия определённых ноу-хау. К тому же выпуск нового продукта в фармацевтике это существенные затраты, которые далеко не все компании смогут обеспечить.
Для рынка сам факт существования негативного аргумента в виде параллельного импорта имеет определённое стабилизирующее влияние, компании три раза подумают, прежде чем объявить об уходе с рынка. В каком-то смысле это показывает готовность российских чиновников защищать систему лекарственного обеспечения в т.ч. за счёт возможного принятия подобных непопулярных решений. Это тоже важный сигнал, что мы не идём на поводу бизнес-интересов, а ставим в первую очередь интересы системы здравоохранения и интересы конкретных потребителей. Если нам угрожают, мы тоже можем принимать непопулярные решения и в этом я не вижу ничего плохого.