Советские лекарства во время войны

Несмотря на тяжелейшие условия, сложившиеся в ходе эвакуации фармацевтических предприятий в глубокий тыл, советская химико-фармацевтическая промышленность в годы войны впервые освоила производство целого ряда препаратов Советская фармацевтическая промышленность была создана в предшествовавшее Великой Отечественной войне десятилетие

К началу войны в стране действовали 59 химико-фармацевтических предприятий, на которых было занято 14,9 тыс. человек. Накануне войны был освоен выпуск целого ряда новых для того времени препаратов, в первую очередь — антибактериальных сульфаниламидов, которые в военное время спасли жизнь миллионам раненых. К 1941 году по сравнению с 1929-м стоимость основных фондов отрасли увеличилась в 13,7 раза.

Стремительно росло производство. Так, выпуск йода по сравнению с 1916 годом увеличился с 0,5 до 200 тонн в год, алкалоидов опия — в 26 раз.

В целом фармацевтическая и медицинская промышленность СССР к концу 1930-х годов полностью удовлетворяла потребности страны в лекарственных средствах и санитарно-медицинском оборудовании.

Однако к войне советская химико-фармацевтическая промышленность оказалась не готовой. Новые производства сульфаниламидных препаратов, новокаина, эфира для наркоза, гексенала, то есть лекарственных средств и веществ, жизненно необходимых военно-полевой хирургии, были относительно маломощны и не могли быстро увеличить объемы выпуска, чтобы обеспечить многократно возросшие с началом военных действий потребности армии. Многие отечественные препараты были невысокого качества — в частности, советская промышленность производила эфир для наркоза с крайне низкой степенью очистки, в результате чего срок его хранения ограничивался четырьмя месяцами. Не была решена задача производства в достаточных количествах шовного материала и хирургических перчаток, советская промышленность практически не выпускала и гипсовых бинтов для иммобилизации. Более того, в далеко недостаточных объемах производились простые хирургические инструменты, имевшие массовое применение во время войны: ножницы, пинцеты, шприцы и иглы к ним.

Снабжение Красной Армии медикаментами и медицинским оборудованием в предвоенные годы определялось задачами подготовки к войне, которую советское политическое руководство считало неизбежной. Для этих целей, несмотря на трудности, в РККА были созданы значительные запасы медикаментов, военно-медицинского и санитарного оборудования, которые могли полностью покрыть потребности в течение достаточно длительного срока ведения боевых действий. Так, по состоянию на 1 января 1941 года медицинские службы Красной Армии были снабжены основными комплектами медикаментов и санитарного оборудования на 100%, комплектами «Операционная большая» — на 93%, операционными столами — на 130%. РККА располагала 60 тыс. комплектами перевязочных средств (на 6 млн повязок), 7 млн шин для иммобилизации переломов.

Однако значительной частью этих запасов Красная Армия так и не смогла воспользоваться. Существенная доля накопленных медикаментов и медицинского имущества была сосредоточена на складах, расположенных в приграничных военных округах. Переброска медикаментов и медицинского имущества к западным границам СССР активными темпами продолжалась в течение всей первой половины 1941 года. Так, с 1 января по 1 июня 1941 года на санитарный склад Западного особого военного округа поступило более 560 вагонов с медикаментами и санитарной техникой.

В пяти приграничных округах на окружных складах хранилось более 8 тонн глюкозы, 6,5 тонны кристаллического йода, около 40 млн перевязочных пакетов, большое количество обезболивающих и сердечно-сосудистых препаратов, и это без учета медикаментов, входивших в состав комплектов и формирований.

Вскоре после начала немецкого вторжения часть накопленных на западе страны запасов медицинского оборудования и лекарств была или уничтожена, или захвачена противником.

Противник овладел более 200 складами с горючим, боеприпасами, вооружением, медицинским имуществом. Были захвачены крупные окружные санитарные склады в Минске и Даугавпилсе, большие объемы медицинского имущества были уничтожены в ходе его эвакуации на восток страны.

Благодаря героическим усилиям работавших на окружных складах военных фармацевтов, которые эвакуировали медицинское имущество прямо под носом у немецких войск, часть запасов все же удалось спасти. В июле–августе 1941 года на восток было вывезено более 1200 вагонов с медицинским имуществом.

Тем не менее большая часть сосредоточенного в приграничных округах медицинского имущества была утрачена в первые недели войны. Ситуация усугублялась тем, что именно эти запасы предназначались для развертывания армейских и фронтовых лечебных учреждений военного времени. Нехватка медицинского оборудования стала одной из важнейших причин нарушений в работе системы медицинской эвакуации в первые месяцы войны.

Кроме того, на первом этапе войны лекарственное обеспечение армии должно было осуществляться за счет накопленных в довоенный период запасов, чтобы предоставить фармацевтической промышленности достаточный срок для наращивания объемов производства, прежде всего необходимых для военно-полевой медицины медикаментов и оборудования. Потеря в первые два месяца войны значительных запасов медицинского имущества этот срок существенно сократила.

К тому же вместо предусмотренного довоенными планами резкого увеличения объемов выпуска объемы производства продукции фармацевтической промышленности СССР в первый год войны показали катастрофическое падение. Главная причина — опять-таки географическая. Основные мощности советской фармацевтической промышленности были расположены в европейской части СССР. Стремительное наступление немецко-фашистских войск в первые месяцы войны потребовало принятия незамедлительных мер по эвакуации мощностей фармацевтических предприятий, расположенных на оставляемых территориях.

Невиданная по масштабам эвакуация началась в первые же дни войны. В Сибирь, Среднюю Азию и на Урал были вывезены фармацевтические заводы Ленинграда, Киева, Харькова, Курска и ряда других городов. В октябре 1941 года были эвакуированы московские химико-фармацевтические заводы. Однако вывезти удалось далеко не все предприятия. К концу 1941 года на оккупированных территориях оказалось более 40 предприятий химико-фармацевтической промышленности, большая часть которых была уничтожена. Так, на два-три года полностью утратили работоспособность химико-фармацевтические заводы «Красная звезда», «Здоровье трудящимся» им. Ломоносова, «Фармакон» и многие другие.

Эвакуация фармацевтических заводов, которая фактически потребовала создания новых предприятий в глубоком тылу, обернулась, как уже было сказано, резким сокращением объемов производства медикаментов и санитарно-медицинского оборудования и имущества. Его пик пришелся на последний квартал 1941 года и первый квартал 1942-го. В декабре 1941 года объемы производства фармацевтической промышленности составили чуть более 8,4% от объемов начала года. Промышленность практически не поставляла Главному военно-санитарному управлению РККА такие жизненно необходимые для оказания помощи раненым препараты, как эфир для наркоза, стрептоцид, глюкозу, сульфидин, раствор морфина. Полностью прекратились поставки новокаина, риванола, йода, гексенала, кодеина, кофеин-бензоата, пирамидона, фенацетина, аспирина и ряда других лекарственных средств. Кроме того, кратно упали объемы поставок перевязочных средств и шовного материала. Обеспечение армии медикаментами и медицинским имуществом в этот период осуществлялось исключительно за счет запасов, эвакуированных в тыл в первые месяцы войны.

Возрожденная отрасль

Ситуация с поставками медикаментов и медицинского оборудования стала постепенно выправляться лишь во втором квартале 1942 года. К этому времени начали вводиться в строй первые эвакуированные предприятия. В целом в 1942 году в кратчайшие сроки на Урале и в Сибири на базе вывезенных с Украины, из Белоруссии, Москвы и Ленинграда заводов была создана так называемая восточная группа предприятий химико-фармацевтической промышленности. В частности, крупные химико-фармацевтические предприятия были созданы в Анжеро-Судженске (выпуск стрептоцида и сульфидина), Новосибирске (ампульные растворы), Тюмени (натрия хлорид и йод), Соликамске (калия хлорид), а также Томске, Ирбите, Кемерове.

Кроме того, в годы войны было построено несколько новых фармацевтических предприятий. В частности, в Баку были в кратчайшие сроки введены в строй четыре химико-фармацевтических завода. Еще несколько предприятий появились в Армении, Узбекистане, Киргизии и Казахстане. В 1942 году было восстановлено производство основных лекарственных средств на московских заводах «Акрихин», им. Н. А. Семашко, Алкалоидном и Эндокринном заводах, оборудование которых в 1941 году было эвакуировано в тыл.

Также на производство лекарств в первые годы войны был перепрофилирован целый ряд предприятий химической и пищевой промышленности. Так, медикаменты начали выпускать Кемеровский анилиноворасочный завод, химические предприятия, расположенные в Перми, Кинешме, Дорогомилове. В 1942 году на мощностях Бакинского нафталинового завода начали производить антисептические препараты, хлористый натрий для физраствора, кофеин и другие лекарственные средства.

Разработчик отечественных сульфаниламидных препаратов Исаак Постовский в 1942 году в рекордно короткие сроки организовал их производство на Свердловском химическом заводе.

На Бакинском мясокомбинате стали выпускать гормональные и вяжущие средства, ферменты, желатин, гематоген. Производство эндокринных препаратов было организовано и на многих других предприятиях пищевой промышленности.

Тем не менее ситуация с обеспечением армии лекарственными средствами и медицинским имуществом в первые два года войны продолжала оставаться крайне напряженной.

Критическим стал 1943 год — к этому времени довоенные запасы были практически истрачены, а промышленность так и не смогла нарастить выпуск целого ряда наименований лекарственных средств и медицинской техники в необходимых количествах. В частности, в 1942 году объемы выпуска эфира для наркоза превысили уровень 1940 года лишь на 55%, а новокаина — на 20%. В то же время количество проводимых хирургических операций, для которых требовались эти препараты, увеличилось по сравнению с довоенным периодом в десятки, если не в сотни раз.

Обострившийся дефицит неизбежно отразился на обеспечении действующей армии.

Так, в ходе Курской битвы войска Центрального фронта были обеспечены основными комплектами медикаментов и медицинского имущества лишь на 50–80%. Существовала острая нехватка таких важнейших для военно-полевой хирургии препаратов, как эфир для наркоза, стрептоцид, раствор йода, глюкозы, морфина и ряда других препаратов. Впрочем, ситуация в значительной степени улучшилась после начала операции, поскольку участвовавшие в Курской битве войска снабжались медикаментами и санитарно-медицинским имуществом в приоритетном порядке.

К концу 1944 года объем выпуска продукции фармацевтической и медицинской промышленности составил только 96% от довоенного уровня, а к концу войны незначительно превзошел его, в то время как удовлетворение потребностей Красной Армии и тыла в медикаментах и медицинском оборудовании в годы войны требовало кратного увеличения объемов производства.

В частности, только в ходе битвы под Москвой фронтовые и армейские медицинские службы одного Западного фронта израсходовали более 12 млн метров марли, а медслужбы Западного и Калининского фронтов — 172 тонны гипса (и это при том, что гипс для иммобилизации в первые годы войны использовали достаточно редко, поскольку его не хватало).

Кроме того, в годы войны существенно сократилась номенклатура производимых препаратов, прежде всего за счет тех лекарственных средств, которые не были необходимы в военно-полевой медицине и для борьбы с эпидемическими заболеваниями. В довоенном объеме этот сегмент был восстановлен лишь в 1947 году.

В этих условиях советское командование уже осенью 1941 года было вынуждено обратиться к союзникам по антигитлеровской коалиции с просьбой о поставках медицинского оборудования, медикаментов и реактивов для их производства. Составленная в октябре 1941 года ГВСУ РККА заявка включала 65 наименований, в том числе 900 тыс. пинцетов различных видов, 717 тыс. шприцев, 3,6 млн игл к шприцам, 30 тонн танина, 10 тонн чистого кофеина, 15 тонн стрептоцида и 40 кг антибиотика грамицидина.

В целом поставки по ленд-лизу составили порядка 80% от совокупных потребностей Красной Армии в годы войны. Впрочем, это вовсе не означает, что поставки союзников обеспечили до 80% этих потребностей. Помощь поступала неравномерно. Наиболее острой проблема нехватки медикаментов и медицинского оборудования была в первые полтора года войны. А первые массовые поставки медикаментов в СССР союзники (прежде всего США) начали лишь осенью 1942 года. Наиболее крупные ленд-лизовские поставки пришлись на 1944–1945 годы, когда советская фармацевтическая промышленность в значительной мере уже успела преодолеть спад, вызванный массовой эвакуацией основных производственных мощностей на восток страны. Тем не менее значение помощи союзников для лекарственного обеспечения Красной Армии в годы войны нельзя переоценить.

С точностью до таблетки

В условиях нехватки медикаментов и медицинского имущества решающее значение получила организация снабжения армии. С первых дней войны Главное военно-санитарное управление РККА приняло меры, направленные на строжайшую экономию и рациональное использование медикаментов и медимущества, а также его учет, сбор и эвакуацию с оставляемых территорий. Был введен оперативный учет жизненно важных номенклатур медицинского имущества, установлена персональная жесткая ответственность за его потерю, уничтожение, несвоевременный прием и оприходование. Огромное значение также имела своевременная переброска запасов медикаментов и медицинского имущества на критически важные участки фронта. В частности, несмотря на острый дефицит лекарственных средств и медицинского имущества, ГВСУ смогло полностью и своевременно обеспечить всем необходимым медицинские службы фронтов, участвовавшие в Московской и Сталинградской битвах.

Следует также отметить, что руководство медицинских и тыловых служб Красной Армии в течение всей войны оперативно обобщало опыт обеспечения войск. В частности, по итогам медицинского обеспечения в ходе Московской битвы была составлена «Инструкция о снабжении медико-санитарным имуществом действующей армии», утвержденная приказом начальника ГВСУ РККА от 21 июля 1942 года.

В годы войны ГВСУ внесло значительные организационные усовершенствования в систему снабжения армии медикаментами и медицинским имуществом. С наилучшей стороны показали себя полевые армейские санитарные склады (ПАСС), созданные в самом начале войны, и их подвижные отделения, особенно в конце войны, когда основная задача медицинских и тыловых служб армий и фронтов заключалась в том, чтобы не отстать от наступающих войск. Значение подвижных отделений ПАСС, в частности, характеризует следующий пример: только за июль–август 1944 года в ходе Белорусской наступательной операции подвижное отделение ПАСС 70-й армии развертывалось восемь раз, преодолело расстояние в 600 км и своевременно прибыло в район ожесточенных боев под Варшавой.

Накопленный в ходе войны опыт организации обеспечения, приблизившиеся к довоенным объемы производства советской фармацевтической промышленности, захват в ходе наступления санитарных складов немецкой армии, а также резко увеличившиеся объемы поставок медикаментов со стороны союзников (так, в течение 1944 года поставки по ленд-лизу только одного стрептоцида превысили 40 тонн) позволили к ноябрю 1944 года полностью решить проблему обеспечения Красной Армии лекарственными средствами и медицинским имуществом.

Антибиотики для жизни

В годы войны заметно ускорилась работа по созданию новых технологий производства и разработке новых лекарственных средств. Несмотря на тяжелейшие условия, сложившиеся в ходе эвакуации фармацевтических предприятий в глубокий тыл, советская химико-фармацевтическая промышленность, помимо выпуска довоенной номенклатуры лекарств, впервые освоила производство целого ряда препаратов, в частности новых психостимуляторов, обезболивающих и спазмолитических препаратов, а также значительно расширила номенклатуру производимых сульфаниламидов.

Именно в годы войны в СССР началась эпоха антибиотиков — был создан первый отечественный пенициллин из плесневого грибка рода Penicillium. Работы по созданию советского пенициллина начались еще в первый год войны во Всесоюзном институте экспериментальной медицины. Возглавляла их руководитель института профессор Зинаида Ермольева. В 1942 году, всего через год после того, как английский ученый Говард Флори сумел синтезировать первые порции пенициллина, Ермольевой удалось достичь аналогичных результатов, используя отечественное сырье. По официальной версии,первый советский антибиотик был создан из грибка, штамм которого был взят профессором Ермольевой со стены одного из московских бомбоубежищ. В кратчайшие сроки был осуществлен биосинтез препарата и налажено его опытное, а затем и промышленное производство. В 1944 году по инициативе главного хирурга РККА Николая Бурденко были проведены испытания советского пенициллина во фронтовых госпиталях, которые дали отличные результаты. Пенициллин Ермольевой спас жизни тысячам считавшихся безнадежными раненых, тем не менее решающего значения в организации медицинской помощи советским солдатам во время войны его открытие не оказало, поскольку первый советский антибиотик производился в те годы в незначительных объемах.

Менее известно открытие советских ученых Георгия Гаузе и Марии Бражниковой, которые в 1942 году смогли выделить из огородной подмосковной почвы особый вид бактерии, являвшейся продуцентом еще более ценного, чем пенициллин, антибиотика — грамицидина С (грамицидин советский). Выявленные группой советских ученых во главе с Николаем Красильниковым антибактериальные свойства почвенных лучистых грибков — актиномицетов, легли в основу создания таких антибиотиков, как актиномицин и стрептомицин. Тем не менее массовое производство антибиотиков было освоено советской фармацевтической промышленностью только после войны.

Дмитрий МИНДИЧ