На фоне событий прошлого года вопрос ассортиментной политики фармкомпаний стал одной из наиболее тревожных тем. Причем совсем не безосновательно: отголоски санкционных ограничений, хотим мы этого или нет, сказываются как на поставках иностранной продукции, так и на процессе производства отечественных препаратов. Вопрос не столько в прямых ограничениях, их было всего два, а в общем изменении условий работы на рынке, которое привело как к незапланированным сбоям в работе логистических каналов, так и к необходимости пересмотра продуктовых портфелей на предмет целесообразности дальнейшего присутствия на российском рынке конкретных препаратов и форм выпуска.
В этом отношении в прошлом году наблюдалась совершенно разнонаправленная динамика, отечественные компании свои продуктовые портфели активно наращивали, ассортимент же иностранных поставщиков заметно сократился. Если отталкиваться просто от факта поставки, то в отношении иностранных компаний по итогам 2022 года сокращение относительно небольшое: речь идет о двух десятках МНН и порядка 56 наименований с конкретными формами выпуска. Общее количество компаний-поставщиков при этом почти не изменилось, здесь произошла именно корректировка ассортимента. Кстати, она стартовала отнюдь не после февраля 2022 года: фактически глобальные изменения произошли еще в 2020 году, тогда их отчасти простимулировал COVID-19, но главной причиной стал запуск системы МДЛП. В итоге по сравнению с 2019 годом общая номенклатура иностранных компаний сократилась почти на 800 SKU, на этом фоне ассортиментные потери в 2022 году выглядят сущим пустяком.
Номенклатура российских компаний в 2022 году выросла на 88 МНН и почти на семь сотен SKU. Здесь, конечно, надо иметь в виду, что рост ассортимента российской продукции включает в себя локализационную активность иностранных компаний в формате упаковки in-bulk и полного цикла. К тому же отечественные игроки в прошлом году стремились воспользоваться паузой, которая возникла в отношении маркетинговой активности со стороны иностранных коллег, и инвестиционную активность, насколько это было возможно, наращивали.
Но дело не только в общих цифрах: быстро заполнить дефектуру по отдельным позициям, таким как эстрадиол или амоксициллин + клавулановая кислота, российские поставщики не могут в силу ряда объективных причин. Так что даже выпадение нескольких МНН в краткосрочном периоде может быть неприятным испытанием для системы здравоохранения, а таких примеров в 2022 году было не так уж мало. Закрывать их, конечно, тоже можно, но тут потребуется внимание и участие регуляторов, тем более что инструментов для коррекции дефектуры у профильных министерств и ведомств более чем достаточно, и, главное, они реально задействуются: достаточно вспомнить перечень 88 МНН, обнародованный Минздравом в конце января текущего года. И если бы проблемы не создавались искусственно, например путем затягивания процесса индексации цен на ЖНВЛП, российскому фармрынку переживать вообще было бы не за что.
